Я послана Силой.
Я почитаемая и презираемая.
Я блудница и святая.
Я мать и дочь.
Я зовусь София для греков и Гнозис для иноземцев.
Я та, чей образ многочислен в Египте, и чьего образа нет среди иноземцев.

Богиня. Совершенное сознание(1)

Плотин учит, что мы приходим к Гнозису «путем аналогий и абстракций».(2) Мифы - это «аналогии», с помощью которых посвященные впервые знакомятся с гностическими учениями на психическом, или душевном этапе посвящения.(3) Философия - процесс «абстракции» (Абстракция (лат. abstractio) - здесь: мысленное отделение каких-нибудь свойств и признаков предмета от самого предмета. (Прим. перев.)), во время которого посвященные понимают, что эти мифы означают в действительности, на пневматическом, или духовном этапе.(4)

Тем не менее, не стоит полагать, что мифы - всего лишь рассказы для духовных новичков и становятся лишними, как только нам удается истолковать зашифрованные в них учения. Скорее именно новички судят о них поверхностно, тогда как зрелые посвященные понимают их глубже. Для античных авторов мифы являлись символическим языком. С его помощью они могли продолжать экспериментировать с духовными идеями, которые не теряли своей значимости на протяжении всего посвящения. Расшифровать аллегорическое значение мифа - это значит не истолковать и отбросить его, а вывести на новый уровень.

Мифы хороши тем, что смысл, заложенный в них, неиссякаем. Размышляя над ними, посвященные непрерывно углубляли собственное понимание. Также мифы помогали запомнить постигнутое и убедиться, что учения передадутся следующим поколениям. Пока мифы живут, скрытое в них учение остается для тех, у кого «есть глаза, чтобы видеть» и «уши, чтобы слышать».

Мифы также делают то, что так редко удается философии, - они затрагивают сердце. Абстрактные мысли пересказаны в них в виде конкретной истории, ведь именно конкретные подробности способны всколыхнуть чувства. Если нам говорят, что тысячи людей сейчас умирают от голода, мы начинаем размышлять о решении проблемы. Но если нам показывают одного ребенка, которому нечего есть, мы переполняемся сочувствием. Таким же образом мифы обладают способностью вызывать у нас эмоции, как это на протяжении веков делал миф об Иисусе.

Гностики хорошо понимали, что их мифические фигуры - лишь плод воображения. Языческий поэт Овидий пишет: «Богов придумали поэты».(5) Евангелие от Филиппа поясняет: «Люди создают богов и почитают свои создания».(6) Но считать мифических героев простой выдумкой - значит упустить суть. Эти персонажи олицетворяют не поддающиеся описанию архетипы в человеческой психике. Слово «архетип» впервые встречается у Филона, а позднее - у Карла Юнга.(7) Архетипы - это первичные преставления, из которых строится реальность. Нам они являются в виде символических образов. Как пояснил Юнг, каждый архетип может проявляться в виде множества различных символов.(8) Такие образы - это не только субъективные фантазии. Это еще и словарный запас самой психики, посредством которого посвященные могут постигать свою глубинную сущность.

Постепенно перемещая точку отождествления вверх по радиусу к центру круга в процессе посвящения, мы наблюдаем все более глубокие уровни собственной психики.(9) Мы выходим за пределы поверхностных представлений и погружаемся в архетипические мифологические состояния сознания. Все мы переживаем такое состояние, когда видим яркие, отчетливые сны. Дойдя до определенной зрелости, посвященные достигают подобного уровня сознания наяву. Обычно это происходит в виде странных, многозначительных совпадений, т.е. того, что Юнг назвал «синхронностью». События, которые раньше казались случайными, начинают складываться в любопытные узоры. Повседневная жизнь преображается в мифическое приключение, у посвященных появляется ощущение, будто их направляет невидимая сила. Они начинают ощущать присутствие мифических фигур в собственной жизни и выстраивают с ними личные отношения. Эти фигуры, олицетворяющие более глубокие уровни нашего «я», становятся внутренними проводниками на пути к пробуждению. Они - вовсе не «выдумка». Они действительно существуют в нашей психике и имеют на нее огромное влияние, как это известно многим христианам, благодаря их личным отношениям с Христом.

Юнг разработал терапию, основанную на духовной практике античных гностиков под названием «активное воображение», в ходе которой пациент выстраивает «объективные» отношения с образами из своего внутреннего мира. Сам Юнг пережил встречи с «внутренним учителем» Филемоном, о котором писал:

«Филемон и другие персонажи моих фантазий позволили мне сделать очень важное открытие: в психике существует то, что я не выдумываю, а что само возникает и живет своей жизнью».(10)

Юнг точно уловил древнее понимание мифов, когда сказал: «Сновидения - личные мифы. Мифы - публичные сновидения».(11) Так же, как различных персонажей снов можно истолковать как олицетворение различных аспектов психики спящего, персонажи мифов олицетворяют различные аспекты каждого из нас. Понимание этого предотвратит ошибочное отождествление Богини с женщинами и Богочеловека с мужчинами, что могло бы привести к неумышленному созданию стереотипов. Миф о Богине предназначен для того, чтобы поведать нам не о женщинах, а о положении человечества. Богочеловек и Богиня олицетворяют два аспекта нашего «я», вне зависимости от нашего пола.

Несмотря на то, что мудрость, заложенная в мифах, актуальна всегда и для всех людей, образы, использованные в них, отображают ценности и условия жизни определенного времени. То, что казалось уместным или даже радикальным две тысячи лет назад, теперь может оказаться чуждым, устаревшим и даже «политически некорректным». Исследуя форму, в которой написаны эти мифы, можно многое узнать об античном мире, но это не является целью нашей книги. Христианская мифология полна мотивов, которые легко могут оскорбить современное восприятие, но мы попытаемся посмотреть вглубь и сквозь образы того периода разглядеть непреходящую мудрость, зашифрованную в них, быть терпимыми к форме, чтобы понять заложенный в них мистический смысл.

И хотя сегодня мы видим в мифах не более чем историческую диковинку, мы все еще являемся обществом, на которое символы оказывают чрезвычайное влияние. Посмотрите несколько качественных рекламных роликов и вы увидите, сколь многое можно передать с помощью лишь нескольких образов-символов. Трудности в понимании древних мифов возникают у нас не потому, что нам больше не свойственно символическое мышление, а потому, что набор символов у наших предков был совершенно иной. Услышав «световой меч» или «сила», многие из нас уловят аллюзию на «Звездные войны», но никто из первых христиан не имел бы ни малейшего понятия, о чем речь. Таким же образом, поскольку наш запас символов отличается от античного, аллюзии раннего христианства утеряны для нас и кажутся потайными, хотя в то время они были бы очевидными. Чтобы понять эти мифы так же, как и их современники, мы должны раскрыть символические аллюзии, включенные в текст.

Для начала рассмотрим христианский миф о падшей Богине, который шел рука об руку с повествованием об Иисусе.(12)