И все-таки даже самая изощренная техника не может заменить человеческий глаз. Столь расхваливаемое подводное телевидение не покажет вам того, что увидит на морском дне через иллюминатор подводного аппарата геолог или археолог.
Панцирные скафандры позволяли опускаться под воду максимум до глубины 160 м. Но какое пространство мог обследовать водолаз, накрепко связанный с находящимся на поверхности моря судном и заключенный в такой костюм-монстр? Суставы скафандра с увеличением давления становились неподвижными, поэтому постепенно панцирные скафандры вытеснялись наблюдательными кабинами-гидростатами, опускавшимися с судов. Первые аппараты такого типа конструировала главным образом итальянская фирма «Роберто Галеацци»; они позволяли вести наблюдение и фотографирование до глубины 300 м. Однако вначале работы носили чисто коммерческий характер. Гидростаты помогали при подъеме кладов и предметов с затонувших кораблей. Например, в 1932 году кабина, опущенная на глубину 120 м, наблюдала и координировала взрывные работы и действия экскаватора при подъеме золотых слитков с затонувшего английского судна «Египет». Эта кабина имела еще цилиндрическую форму, которая позднее была заменена на шарообразную. Такие гидростаты получили название батисфер. Первая батисфера, насколько нам известно, была сконструирована американским ихтиологом профессором У. Бибом и инженером О. Бартоном. В 1934 году в районе Бермудских островов они опустились на рекордно большую глубину – 923 м, но дна не достигли. Впрочем, это, очевидно, и не входило в их задачу, поскольку главным образом их интересовала жизнь рыб. Однако и у батисферы были значительные недостатки: она была привязана к судну и радиус ее действий был весьма ограниченным; фиксировавший ее трос невозможно было выбирать бесконечно, поскольку под действием своей же силы тяжести он мог оборваться. Стало ясно, что, если человек хочет достичь больших глубин, он должен отказаться от троса и опускать кабину иным способом. На сцене появился, наконец, известный швейцарский физик профессор О. Пиккар, разработавший аппарат, получивший название батискаф. Этот аппарат давал возможность осуществлять подъем и спуск по принципу воздушного шара и мог при помощи двух судовых винтов передвигаться под водой в разные стороны. Первые попытки погружения на батискафе«ФНРС II» дали глубину свыше 1380 м, а батискаф «ФНРС III» достиг глубины 4050 м. Позже сын Пиккара, Жак, и американец Дон Уолш опустились на батискафе «Триест II» на самую большую до настоящего времени глубину – 10 916 м (в Тихом океане в Марианском желобе). Делалось это не ради сенсации. Во время погружения и подъема было проведено множество измерений и наблюдений. Ученые измеряли придонные течения, изучали следы донных организмов и т. д. Что касается Атлантиды – ничего обнадеживающего.
Ив Кусто не был удовлетворен уже и батискафом. «Нам нужно что-то еще более мобильное и автономное», – говорил он. И Кусто вместе с инженерами сконструировал свое знаменитое soucoupe plongeante – «ныряющее блюдце», а также небольшую эллипсовидную подводную лодку, названную la pouce de mer – «морская блоха». Оба погружаемых аппарата блестяще зарекомендовали себя при исследовании материкового шельфа и части материкового склона до глубины нескольких сотен метров. Ими неоднократно пользовались при изучении Средиземного моря. Их использовали и археологи и геологи. Аппараты легки в управлении, очень подвижны, экипаж может останавливаться в любом месте и даже отбирать образцы со дна. Для передвижения в горизонтальном направлении у «ныряющего блюдца» имеются два сопла, извергающие воду. Силу струй можно регулировать, а сопла перемещать, меняя тем самым направление и скорость движения. Для движения по вертикали используются грузы, которые в случае необходимости освобождаются ручными рычагами. Более того, есть и выравнивающая пятидесятилитровая емкость – бак, наполняемый или опорожняемый по мере надобности. Было изготовлено несколько модификаций «ныряющего блюдца», последний – трехместный аппарат типа «SP-600» – может легко действовать на глубинах до 600 м. Недостатком этих судов является относительно небольшой радиус действия, что объясняется использованием в качестве источника энергии электрических аккумуляторов. В последние годы начали весьма серьезно испытывать подводные аппараты с ядерным двигателем. За время использования «ныряющих блюдец» и «морских блох» французские исследователи нанесли на карты обширные пространства шельфа в Средиземном море, обнаружили несколько подводных каньонов, сняли на кинопленку движение илов и мутьевые потоки, а также провели картографирование дна Северного моря у британских берегов. Кроме того, они занимались исследованием попадавшихся останков затонувших когда-то судов, лежащих на большой глубине, или фотографировали античные города, погребенные на дне под толщей морской воды. Но до сих пор они не обнаружили ничего, что имело хотя бы отдаленное отношение к Атлантиде.
Рис. 22. Область Срединно-Атлантического хребта, где в рамках проекта ФАМОУС проводились тщательные исследования с помощью подводных аппаратов. В левом верхнем квадрате показаны границы этой области. На верхнем рисунке изображена морфология дна этого района, на нижнем – профиль вдоль линии А – В. Видно, что рифтовая долина отделена от соседних возвышенностей крутыми склонами. На дне долины располагаются молодые вулканические горы. (По Кс. Ар-циану, 1975)
Впрочем, не только французы строят подводные суда для научных и технических целей. Несколько американских фирм тоже построили аппараты, используемые при сооружении подводных нефтепроводов или при прокладке кабелей. В основном именно для этих целей выпускали небольшие подводные суда фирмы «Локхид» (например, «Дип Квест» с глубиной погружения 2600 м) и «Вестинг-хаус» («Дип Стар» с глубиной погружения до 1200 м). Наиболее известными моделями глубинных подводных судов американского производства являются изделия фирмы «Дженерал дайнемикс» – «Стар I» и «Стар III» и, конечно же, «Алвин» с глубиной погружения 2200 м и «Алюминаут», способный погрузиться до глубины 4600 м. Однако и французы не дремали, глядя на успехи американских конкурентов, и построили одно из самых лучших подводных судов в мире – «Архимед». С помощью всех вышеназванных и неназванных подводных аппаратов были произведены исследования уже немалой части морского дна. Намного большей, чем было изучено при помощи подводного фотографирования и телевидения. Но, несмотря на это, не было обнаружено ничего, что оправдывало бы нашу веру в обнаружение на морском дне остатков Атлантиды.
Атлантологи, однако, не должны отчаиваться, ибо размеры изученной площади морского дна все еще остаются ничтожно малыми по сравнению с площадями тех областей, где потенциально могла бы существовать затонувшая территория. Надежда на ее открытие особенно возросла, когда французы и американцы приступили к реализации программы ФАМОУС (French-American Mid Oceanic Undersea Survey). Ее целью было изучение Срединно-Атлантического хребта в самом любопытном месте, южнее Азорских островов. На строго определенных участках на глубине до 3 км там работали два французских подводных аппарата («Сиана» и «Архимед») И один американский («Алвин»). Они фотографировали дно, отбирали образцы и проводили подводное геологическое картографирование. На карту было нанесено 200 км2 океанского дна. Это все-таки уже значительно больше, чем крохи, запечатленные с помощью подводных фото- и телевизионных камер. С геологической точки зрения проект ФАМОУС принес чрезвычайно ценные сведения. Были обнаружены базальтовые лавы на дне рифтовой долины, нанесены на карты громадные изломы на ее окраинах и подтверждено сбросовое происхождение рифтовых террас. Но для археологии пока опять ничего обнадеживающего, ни одного, хотя бы подозрительного, предмета, ничего, что напоминало бы творение человеческих рук, а уж о каких-либо руинах дворцов или каменной кладке и говорить не приходится.
Между тем в 1976 году ученые осмотрели стены желоба Кайман у Пуэрто-Рико и как бы мимоходом сделали еще одно очень важное геологическое открытие, ставшее открытием века. Они обнаружили пока единственный в мире полный геологический разрез всей океанической коры и даже часть верхней мантии. Это открытие не имеет отношения к Атлантиде, поэтому мы о нем лишь кратко упоминаем.
Проект ФАМОУС и другие исследования с использованием погружаемых аппаратов значительно ускорят изучение подводного мира. Преимущества их очевидны: при обнаружении интересных объектов можно остановиться, произвести со всех сторон фотосъемку, взять образцы и т. д. Если же полагаться только на фотографирование, всегда могут возникнуть споры о происхождении тех или иных объектов. Итак, атлантоманам и всем приверженцам идеи существования Атлантиды не следует считать свое дело проигранным. Пока была изучена лишь часть поверхности морского дна. На вопрос, заключенный в названии этой главы – «Есть ли надежда найти?», – мы можем ответить дипломатично: «Надежда есть, хотя до сих пор ничего, даже отдаленно напоминающего Атлантиду, не обнаружено. Но с технической точки зрения надежда на открытие каких-либо объектов на значительных глубинах есть».
