Развивающиеся сближения с Востоком не все совершились морем. Поселения эллинов соединены были с Азией также и широкими пространствами земли; здесь слияние народов произошло не в отдельных поселениях, воспоминание о которых легче сохраняется в мифах, а сложилось под влиянием целых масс соседних народов и вследствие напора азиатских властителей.
Деспотические государства Востока, основанные путем завоеваний, тем больше нуждались в постоянном внешнем расширении, чем беднее было их внутреннее развитие. Кроме того, обширный выдвинувшийся в Средиземное море полуостров, многолюдная Малая Азия должна была казаться каждому из царств Передней Азии необходимым дополнением его внутренних областей.
Когда же ассирийцы в XIII столетии проникли через источники Евфрата на западный полуостров, они застали на средней плоской возвышенности значительную массу местных народностей: то были фригийцы. Из остатков их языка видно, что они составляли посредствующее звено между греками и древнейшими арийцами. Они звали своего Зевса Богайем (baga на древнеперсидском языке – бог; bhaga на санскрите – счастье) или Сабацием, от одного глагола, общего индийскому и греческому языкам и соответствующего слову «почитать». Они имели гласные, одинаковые с греческими, и такие же звуковые законы. Отодвинутые от моря, они по своему развитию остались позади новейших приморских народов и считались ими людьми тупыми и способными только на второстепенные услуги человечеству. Тем не менее и они имели свое великое и самостоятельное прошлое, отразившееся в местных сказаниях о царях. Эти сказания сложились преимущественно в северных районах Фригии, на берегах Сангария, который большими изгибами направляется к Понту через Вифинию.
Здесь сохранились предания о старинных царях, о Гордии и о Мидасе, обладателе великих сокровищ, сыне Гордия и Кибелы, который почитался в Примнезе и Мидизе как герой – основатель городов. Недалеко от них мест лежит среди обширных лесов уединенная скалистая местность, долина, полная могил и катакомб. Среди них находится утес из красноватого песчаника высотой в сто футов, превратившийся в надгробный памятник. Его передняя часть величиной в шестьдесят квадратных футов покрыта украшениями, повторяющимися, как узор на обоях, и имеющими вид раскинутого ковра; на оконечности ее, похожей на фронтон, тянется в две строки надпись, которая словами и письменами, близкородственными греческим, говорит о «царе Мидасе».
Могила эта – древнейший памятник старофригийских царей, которые благодаря своим сокровищам, коням, своему фанатически дикому поклонению матери богов, живущей в горах, и чествованию Диониса, сопровождаемому звуками флейт, были известны всем грекам. Царская колесница Мидаса оставалась символом господства над Малой Азией, и даже Александр не пренебрег этой традицией.
Рядом с этими древнейшими обитателями проникли в страну с Евфрата семитические народы, продвигавшиеся вдоль долины Гадиса на запад, преимущественно в плодородные низменности реки Герма, где они и сплотились с древнейшими племенами пеласгического происхождения. Так образовался на территории, занимаемой народонаселением, родственным фригийцам и армянам, лидийский народ, который через своего праотца Луда связывался, как кажется, и в восточной традиции с племенем Сима. Пока язык и письмена лидийцев останутся нам неизвестными, будет невозможно точнее определить то смешение народностей, которое здесь произошло. Вообще же двойное родство этого народа и основанное на этом важное культурное значение его среди народных групп Малой Азии вполне ясно.
Лидийцы стали на суше, подобно тому как финикийцы на море, посредниками между Элладой и Передней Азией. Рано освоившись в международных отношениях, этот предприимчивый народ первый сумел воспользоваться сокровищами долины Герма; у подножия Тмола, в песке, наносимом ниспадающими потоками, лидийцы нашли невзрачные золотые песчинки и таким образом вывели на свет в ближайшем соседстве с греками бесконечно важную для их истории и столь роковую силу золота. Лидийцы – древнейший из народов Малой Азии, который мы вправе считать основателем государственности; различные эпохи государственной жизни этого народа служат первым твердым основанием малоазиатской истории. Лидийцы насчитывали три эпохи своей истории сообразно трем царским династиям, первая из которых вела свой род от Атиса – божества, принадлежавшего к циклу горной матери богов, служение которой, сопровождаемое шумной музыкой, было распространено на всей возвышенности Лидии и Фригии.
