База знаний

Таким образом, мы начали наш анализ с двух хорошо известных и общепринятых фактов, а именно, что люди отличаются по общественному положению, осознают эти различия и, как следствие, считают самих себя принадлежащими к определенным социальным классам. Продолжим, отметив то обстоятельство, что могут возникать определенные политические события, которые будут способствовать целям людей, принадлежащих одному социальному классу, и противоречить интересам людей, принадлежащих другому классу общества. В самом деле, будет трудно найти много событий, которые не относились бы тем или иным образом к этой категории. Эта общеизвестная истина часто облекается в форму аналогии с общественным пирогом. Несмотря на то, что он слоеный, некоторые люди будут получать больше, чем другие, и интересы одной группы будут почти наверняка противоположны целям другой. В этих условиях кажется почти неизбежным возникновение политических групп, представляющих соответствующие интересы. На самом деле, как хорошо известно, во всех демократических странах возникают группы политических партий, представляющие эти различия в интересах. По общепринятой традиции, партии, представляющие интересы высших социальных групп, называются консервативными, или правыми партиями, тогда как партии, представляющие интересы низших социальных групп, называются радикальными, или левыми.

Это раздвоение представляет собой неизбежное следствие закона обучения и может быть непосредственно выведено из него. Радикальное правительство, действуя в интересах групп с низким общественным положением, будет, таким образом, помогать членам групп с низким общественным положением и вознаграждать их за то, что они голосуют за одну конкретную партию. Наоборот, консервативное правительство, действуя в интересах групп с высоким общественным положением, будет, таким образом, помогать членам групп с высоким общественным положением и вознаграждать их за то, что они голосуют за другую конкретную партию. Крыса в ящике, получающая пишу, нажимая на красный рычаг, и получающая удар электрическим током, нажимая на синий рычаг, очень быстро научится нажимать на один и избегать другого. Точно так же избиратели, получающие от одного правительства блага, а от другого — снижение их общественного положения, скоро научатся голосовать в соответствии со своими интересами. В этом выводе нет ничего непостижимого или слишком сложного, а принцип является общепринятым. Таблица 4 показывает взаимосвязь между общественным положением и политическим отношением в Великобритании. Опять же необходимо помнить, что взаимосвязь была бы сильнее, будь оценки социального положения надежнее. Однако даже приведенные значения не оставляют сомнений в том, что для репрезентативной выборки населения существует тесная связь между волеизъявлением и общественным положением. Такая же тесная взаимосвязь существует и между общественными классами и поведением во время выборов. 79 процентов тех, кто относит себя к высшему классу и верхушке среднего, голосуют за консерваторов, тогда как 20 процентов считающих себя рабочим классом голосуют таким же образом. Только группа из 5 процентов самозваных представителей высшего класса голосует за лейбористов, в то время как более 90 процентов тех, кто относит себя к рабочему классу или нижним слоям среднего класса, также голосуют за лейбористов.

Таблица 4. Взаимосвязь между общественным положением и политическим отношением (в процентах)

Может возникнуть вопрос, почему взаимосвязь не безупречна. Если наше обобщение справедливо и закон именно такой, как указано, то, несомненно, весь рабочий класс должен голосовать за лейбористов, а весь средний класс — за консерваторов. Этого не происходит по целому ряду причин. Для начала, в обучении крысы нажимать на один рычаг и избегать другого для выработки соответствующего поведения требуется большое число повторений. Напротив, количество выборов, в которых принимает участие тот или иной человек, ограничено. Немногие люди, голосующие в этом году, участвовали в четырех или пяти предыдущих выборах. Из этого следует, что количество полученного подкрепления сравнительно невелико, и, значит, можно предположить довольно случайное поведение.

Более того, в эксперименте с крысой вознаграждение неизбежно и следует незамедлительно. В случае политических действий вознаграждение не столь неизбежно и может последовать далеко не сразу. В данное время рабочий класс может быть более состоятельным под управлением лейбористского правительства, чем это было бы в то же самое время при правлении консерваторов. Однако из-за общей мировой обстановки, находящейся вне контроля любого британского правительства, абсолютное благосостояние рабочего класса может быть даже худшим, чем то, которым он обладал при предыдущем правительстве консерваторов. При таких условиях картина подкрепления довольно беспорядочна, и поэтому невозможно ожидать безупречного совпадения классовой принадлежности и поведения во время выборов.

Возникает еще один аспект, который состоит в том, что это поведение можно использовать для выражения убеждений и эмоций, не относящихся к рассматриваемым вопросам. Так, сын грубого и невнимательного отца-консерватора может голосовать за лейбористов не потому, что чувствует какую-то близость к социалистическим убеждениям, а просто потому, что хочет вызвать раздражение своего отца. Наоборот, сын такого же грубого социалиста может голосовать за консерваторов по той же причине. Случаи такого типа не являются систематическими в каком бы то ни было смысле, и на протяжении длительного времени будут уравновешиваться. Однако они способствуют тому, что соответствие между общественными классами и положением, с одной стороны, и поведением во время выборов — с другой, становится менее совершенным.

Теперь должно быть понятно, почему мы не ожидаем и не обнаруживаем в действительности никакой корреляции между личностью и политическим поведением для рассматриваемого континуума правые — левые или консерваторы — радикалы. Может случиться и так, что очень ограниченные люди медленнее учатся разбираться, где лежат их настоящие интересы, и, таким образом, возможно, голосуют против той партии, которая в действительности дала бы им наибольшее количество благ. Возможно также, что некоторые невротические и эмоционально неустойчивые индивидуумы могут, по неясным и иррациональным причинам, быть в оппозиции к той партии, которая наилучшим образом воплощает в жизнь их интересы. Может существовать множество других индивидуальных особенностей, которые в каждом конкретном случае способны побудить конкретного человека реагировать таким образом, который противоречит установленному нами обобщению. Однако эти исключения не имеют систематического характера. Ограниченный представитель рабочего класса, который может проголосовать против своих интересов, будет уравновешиваться ограниченным представителем среднего класса, голосующим против своих интересов. Таким образом, в этом случае не будет и корреляции между интеллектом и тенденцией голосовать скорее за одну партию, чем за другую. Итак, хотя эти индивидуальные склонности делают закон менее универсальным, они не создают никаких систематических тенденций.

Пожалуй, необходимо сказать несколько слов о положении, существующем в настоящее время в Соединенных Штатах. Там часто можно услышать, что страна относительно свободна от концепций общественных классов и что главные политические партии не разделены, как европейские партии, на какой бы то ни было классовой основе. Это весьма и весьма далеко от истины. Многочисленные исследования показали, что американцы считают себя представителями рабочего или среднего класса почти в такой же степени, как и англичане, французы или немцы. Кроме того, выяснилось, что политическая связь с классом и положением в обществе в Соединенных Штатах также достаточно сильна. В общем и целом группы с низким общественным положением и те, кто считает себя рабочим классом, склонны голосовать за демократическую партию, тогда как группы с высоким положением и люди, относящие себя к среднему классу, проявляют тенденцию голосовать за республиканскую партию. Взаимосвязь между классом и общественным положением, с одной стороны, и поведением во время выборов — с другой, не так сильна, как в европейских странах, но ее степень с годами возрастает, и есть все основания полагать, что через несколько лет структура партий и их группировка во всех отношениях будут копией того, что наблюдается здесь.

Предыдущая | Оглавление | Следующая