Толкование сновидений
Концепцию Холла о символичности сновидений довольно легко применить ко многим сновидениям, которые он приводит в качестве примера, но в равной степени она не подходит ко многим другим. Читатель может сам решить, применима ли она для трех ранее описанных сновидений. Представляется справедливым, что любому автору толкования сновидений кажется возможным привести несколько примеров в поддержку своих взглядов, но что эти теории обычно невозможно применить к сновидениям, приводимым людьми с другими теоретическими воззрениями. Это наводит на мысль, что все теории об интерпретации сновидений могут иметь определенное ограниченное количество правдивости, но не обладают универсальной значимостью и применимы лишь к сравнительно небольшой части проблемы. Этот вывод укрепляется, если в дальнейшем понимаешь, что человек, чьи сновидения анализируются, начинает изучать гипотетический язык символов психоаналитика и послушно использовать его в своих сновидениях. Этим объясняется тот факт, что психоаналитики-фрейдисты сообщают, будто их пациенты всегда видят сновидения в символах Фрейда, тогда как последователи учения Юнга утверждают, что их пациенты всегда видят сновидения в символах Юнга, целиком и полностью отличных от фрейдовских!
В принятии символических интерпретаций, представляемых таким множеством толкователей сновидений, есть еще одно затруднение. Можно спросить, откуда мы знаем, что легковой автомобиль олицетворяет сексуальное побуждение и почему он не может быть просто легковым автомобилем? Другими словами, как может бедняга, видящий сновидение, даже грезить о чем бы то ни было таком, как дом, болт, шприц, паровоз, ружье, Луна, лошадь, ходьба, верховая езда, подъем по лестнице, или вообще обо всем, что существует на земле, если все это немедленно приспосабливается под символизацию чего-то другого? Что случится, если вы возьмете такое очень обыденное, повседневное событие, как поездка на поезде, и рассмотрите его в качестве, сновидения? В следующем абзаце читатель увидит, как такое очень простое и непосредственное описание полностью мистифицируется фрейдистскими символами того или иного рода. Для облегчения распознавания релевантные слова и выражения выделены курсивом.
Начнем с того, что мы упаковываем наши чемоданы, сносим их по лестнице и вызываем такси. Мы загружаем наши чемоданы внутрь, затем влезаем сами. Такси срывается с места и мчится вперед, но вскоре мы попадаем в пробку, и водитель ритмично поднимает и опускает руку, показывая, что он останавливается. Наконец, мы приезжаем на станцию и входим в здание вокзала. У нас еще есть время, и мы решаем написать открытку. Мы точим карандаш, но кончик обламывается, и мы проверяем нашу авторучку, брызнув несколько капель чернил на промокательную бумагу. Мы проталкиваем открытку в щель стоящего почтового ящика, затем пересекаем ограждение и входим в вагон. Мощный паровоз выпускает пар и наконец трогается. Однако очень скоро поезд входит в темный тоннель. Ритмичный стук колес на стыках клонит нас ко сну, но мы пробуждаемся и идем в вагон-ресторан, где официант разливает кофе из кофейника с длинным носиком. Поезд движется очень быстро, и мы подпрыгиваем вверх-вниз на наших сиденьях. Крылья семафоров на семафорных столбах поднимаются при нашем приближении и снова опускаются, когда мы проезжаем. Мы смотрим в окно и видим коров на пастбище, лошадей, скачущих друг за другом, и фермеров, пашущих землю и разбрасывающих семена. Солнце садится, и встает Луна. Наконец, поезд подходит к перрону. Мы приехали.
Думается, читателю ясно, что в этом сновидении практически нет ничего, что мы можем делать или говорить во время нашего путешествия, что не являлось бы кричащим сексуальным символом. Следовательно, если мы бы хотели видеть путешествие на поезде, то как раз это и невозможно. Все, что мы можем видеть даже во сне, если следовать теории Фрейда, это секс, секс и еще раз секс. Читатель может попытаться провести эксперимент и описать футбольный матч, или загородную прогулку, или день в офисе без использования выражений, которые могут, согласно Фрейду, иметь сексуальный подтекст. Очень скоро обнаружится, что практически нет предметов, находящихся в повседневном пользовании, и действий, доставляющих удовольствие, которые не могли бы символизировать те или иные аспекты сексуального процесса.
Критически мыслящий читатель в этом месте может почувствовать: в то время как порой обсуждение было интересным, в его ходе все же не представлено ни одного научно обоснованного факта. Все — догадки, предположения и интерпретации. Решения принимаются на основе того, что кажется резонным и подходящим. Это не научный метод. Вы не будете оспаривать закон Ома или закон всемирного тяготения или кровообращения. Вы выдвигаете некую гипотезу, делаете из нее определенные выводы, а затем проводите эксперименты, способные подтвердить или опровергнуть вашу теорию. Это научный подход, и это именно то, чего не хватает во всех научных работах, которые мы до сих пор рассматривали.
Ответственность за такое положение дел следует возложить непосредственно на психоаналитиков, чьи усилия всегда были направлены скорее на убеждение и пропаганду, чем на беспристрастные исследования и доказательства. Читатель может вспомнить наше обсуждение необходимости контрольных групп в психологических исследованиях. В экспериментальных исследованиях толкования сновидений никогда не использовались контрольные группы, хотя, если поразмыслить, необходимость такого контроля очевидна. Согласно теории Фрейда, явное сновидение ведет обратно к скрытым сновидениям на основе символизации и свободной ассоциации. Это положение используется как довод в пользу той точки зрения, что предполагаемое скрытое сновидение является причиной явного сновидения, однако контрольный эксперимент здесь отсутствует. Что произойдет, если сновидение, рассказанное человеком А, предложить человеку В для ассоциации его различных элементов? Несколько раз выполнив этот эксперимент, я пришел к выводу, что ассоциации очень скоро приводят нас к точно таким же комплексам, которые мы получили бы, начав с одного из собственных сновидений В. Другими словами, отправная точка достаточно нерелевантна. Как все дороги ведут в Рим, так и человеческие мысли и ассоциации имеют свойство вести к сиюминутным личным тревогам, страстям и желаниям сновидца.
Я не утверждаю, что это установленный факт. Я просто говорю, что это альтернативная теория, которая способна также легко объяснять наблюдаемые факты, но которая никогда не проверялась психоаналитиками. До того, как сказать что-либо окончательное о значении гипотезы Фрейда, следует сформулировать и проверить многочисленные альтернативные теории. Без этой работы, такой же интересной, как и некоторые из высказанных предположений, наш вердикт должен гласить, что доказательство, подобное приведенному здесь, заставляет кого-то согласиться со многими экспертами, говорящими: «То, что в теории Фрейда ново, — неверно, а то, что верно, — не ново». Возможно, будущие эксперименты смогут вызвать большее доверие к психоаналитическим постулатам в этой области, но в настоящий момент мы можем делать выводы, основываясь только на существующих доказательствах.
Действительно, будет некорректно утверждать, что в области изучения сновидений не сделано никаких экспериментов. Есть ряд перспективных примеров, но, как и следовало предполагать, они исходят от академических психологов, а не от самих психоаналитиков. Особенный интерес представляют работы Лурия, русского психолога, который исследовал проблему толкования сновидений как часть более широкой — экспериментального исследования комплексов. Его прием состоял во внушении комплексов под гипнозом и наблюдении различных реакций субъекта, включая сновидения, после возвращения из гипнотического транса.
Внушенные комплексы были, конечно, неосознанными, в том смысле, что во время исследования субъект ничего о них не знал и не имел представления о том, что произошло во время гипнотического транса. Что представляет собой такая процедура, можно пояснить на примере, взятом из моего собственного исследования, выполненного с целью проверки некоторых данных, сообщенных Лурия. Субъект, 32-летняя женщина, гипнотизируется и затем ей сильно внушается следующая ситуация, как будто случившаяся на самом деле. Поздно ночью она идет по Хэмпстед Хит и вдруг слышит за спиной шаги. Она оборачивается и видит мужчину, бегущего за ней. Она пытается убежать, но преследователь хватает ее, сбивают с ног и насилует. Очнувшись от гипноза, она несколько встревожена, слегка дрожит, но не может объяснить причину своей тревоги; она полностью забыла событие, внушенное ей под гипнозом. Затем ее просят прилечь и отдохнуть. Через несколько минут она естественным образом засыпает, но ее тотчас же будят и просят вспомнить все, что ей приснилось. Она подробно рассказывает, что видела себя в каком-то пустынном, незнакомом ей месте, и что внезапно на нее напал огромный негр, и ножом ранил ее в бедро. Символическая реинтерпретация гипнотического транса в сновидении совершенно ясна и имеет тенденцию придавать конкретную форму тому факту, что сновидение выражает в драматизированной и символической форме определенные мысли, которые во время бодрствования были бы, вероятно, представлены в более непосредственной форме. Это многообещающий метод исследования, но, к сожалению, с его помощью сделано очень немногое. Один хорошо разработанный эксперимент стоит больше, чем тысячи анекдотических статей, публикуемых в психоаналитических журналах. К сожалению, наблюдается тенденция ко все более и более бесконтрольным, бездоказательным и неповторяемым исследованиям одиночных случаев, чем к научному и экспериментальному виду исследований, проведенных под надлежащим контролем. Итак, представляя себе, что ничего определенного не известно, можем ли мы по меньшей мере выдвинуть общую теорию, резюмирующую сказанное нами и не противоречащую ни одному из известных фактов? Такая теория гласила бы следующее: рассудок имеет склонность находиться в постоянной активности. В состоянии бодрствования большинство фактов для его деятельности обеспечивается восприятием событий внешнего мира, и только эпизодически, как при решении проблем или во время мечтаний, имеют место протяженные периоды внутренней деятельности, обособленной от внешних воздействий. Во время сна такие внешние воздействия в более или менее полной мере отсутствуют и, следовательно, психическая активность перестает управляться такими воздействиями и становится чисто внутренней.
В общем, эта психическая активность в очень большой степени связана с теми же проблемами, которые занимают мышление во время бодрствования.
Наши желания, надежды, страхи, проблемы и их решения, наши взаимоотношения с другими людьми — вот те вещи, о которых мы думаем, когда бодрствуем, и которые мы видим во сне. Главным отличием психической активности во время сна является меньший уровень сложности и выражение представления в более архаичной форме. Обобщающая и осмысляющая части рассудка оказываются бездействующими, а их функцию перехватывает более примитивная система графического представления. Это та примитивизация процессов мышления, которая ведет к появлению символизма, выполняющего существенную функцию в теории Холла.
Данная символизированная деятельность в большой степени определяется предыдущим обучением. Для эскимоса будет невозможным сновидение о пахоте как о символе полового акта, поскольку эскимосы незнакомы с плугом. Пациенту, изучаемому последователями Фрейда, не представится случая увидеть сон в символах Юнга, потому что он не знаком с ними. В общем, символы связаны с образованием и опытом человека, видящего сновидение, хотя некоторые символы, такие как Луна, используются очень широко, так как известны почти всем людям.
Можно ли в таком случае утверждать, что сновидения полезны при лечении психических расстройств? Если наше убеждение, что сновидения — это просто «продолжение мышления другими средствами» (перефразируем известное высказывание), является правильным, то следует ожидать, что они (сновидения) способны сказать нам нечто о проблемах, желаниях и страхах видящего их человека. Но мы, вероятно, могли бы получить такую же информацию гораздо проще, непосредственно спросив его. Однако есть вероятность того, что в небольшом числе случаев такое выявление невозможно, поскольку пациент в действительности не осознает своих комплексов и мыслей. Если будет возможно продемонстрировать, что при таких условиях сновидения на самом деле выявляют эти неосознанные факты, то мы сможем дать утвердительный ответ на наш вопрос. До тех же пор, пока в пользу этой гипотезы не будут найдены доказательства более строгие, чем имеющиеся сейчас, мы можем сказать лишь, что достоверный ответ дать невозможно. Выполняя соответствующие эксперименты, необходимо быть осторожными, использовать контрольные группы и другие способы повышения достоверности полученных результатов, тогда мы смогли бы закончить эту главу на более оптимистической ноте. А в данный момент единственным подходящим вердиктом кажется шотландское: «не доказано».
