Финляндское общество в условиях Гражданской войны. Вскоре после обретения независимости в Финляндии вспыхнула революция и разгорелась ожесточенная гражданская война. В окрестностях финской столицы она началась под давлением Красной гвардии, руководители которой разделяли более радикальные взгляды, чем ориентированные на парламентские методы борьбы лидеры социал-демократической партии. Красногвардейцы угрожали самостоятельно осуществить социалистическую революцию, если руководство Социал-демократической партии не приступит к революционным преобразованиям. В январе 1918 г. отряды финской Красной гвардии заняли бывшую резиденцию российских генерал-губернаторов в Гельсингфорсе.
В ответ правительство Свинхувуда обратилось к парламенту с просьбой предоставить ему чрезвычайные полномочия для «восстановления порядка в стране». 12 января парламент одобрил данное предложение. Шюцкор был преобразован в правительственные войска. Спустя четыре дня, 16 января 1918 г. Свинхувуд негласно назначил главнокомандующим финской армией бывшего генерал-лейтенанта российской армии К.Г. Маннергейма, который инкогнито отправился на северо-запад страны с целью создания там армии. Часть оружия была втайне приобретена в Германии, другая часть куплена у российских солдат или привезена контрабандным путем из Петрограда.
Центром формирования армии Маннергейма стали северо-западные, приботнические регионы Финляндии. Здесь сохранялись тесные связи со Швецией, капитализм развивался медленно, социалистические идеи имели слабое распространение, а влияние лютеранской церкви было сильнее, чем в других регионах страны. В конце февраля 1918 г. в Финляндию вернулись из Германии бывшие прусские егеря, составившие ядро армии Маннергейма.
По иронии судьбы правительственные войска и Красная гвардия начали военные действия почти одновременно. В течение 25-28 января 1918 г. шюцкоровцы приступили к разоружению изолированных друг от друга русских гарнизонов в северной и северо-западной Финляндии. В ночь с 27 на 28 января Красная гвардия без жертв и кровопролития захватила власть в южной Финляндии. В Гельсингфорсе было сформировано революционное социал-демократическое правительство — Совет народных уполномоченных во главе с Куллерво Маннером.
Четырем членам правительства Свинхувуда удалось бежать на северо-запад страны — в город Вазу (Вааса). Чудом избежавший ареста Свинхувуд прибыл туда только 23 марта 1918 г. До его прибытия правительство белой Финляндии возглавлял X. Реннваль. Таким образом, страна раскололась на две половины: сельскохозяйственный север и северо-запад (4/5 территории) был в руках белофиннов, промышленный юг — в руках красных финнов.
Третью военную силу в Финляндии составляли российские войска, численность которых в январе 1918 г. составляла примерно 42 тыс. 500 человек. В войсках также произошел раскол. После нападения шюцкора на российские гарнизоны, 29 января 1918 г. солдатский комитет 42-го армейского корпуса издал приказ о начале боевых действий с финской белой армии. Приказ заканчивался лозунгами: «Победим кровожадную буржуазию!» и «Да здравствует мировая революция!». Военное командование размещенных в Финляндии войск ожидало приказа о их выводе и не поддержало решение революционного комитета, заявив, что «вмешательство в финскую Гражданскую войну может стать источником нашего нового военного позора».
В итоге часть российских солдат примкнула к красным. Вместе с финнами-красногвардейцами, присланными из Петрограда зимой 1918 г., на стороне красных сражались от 3,5 до 5 тыс. военнослужащих. Полковник генштаба М.С. Свечников стал главным военным советником финской Красной гвардии. Отдельные офицеры примкнули к белым. Большинство оставалось нейтральным, мечтая о скорейшем возвращении домой. Командующий сухопутными войсками, подчиненными штабу Балтийского флота, П. Крузенштерн сообщал в конце января в Центробалт: «Среди солдат замечается неудержимое стремление уйти домой… солдаты бросают войсковое имущество на произвол судьбы или продают финнам… состояние людей подавленное, усугубляется неприязненным отношением местного населения, считавшего, что войска бесполезно уничтожают последние продовольственные запасы… Есть роты, имеющие не более 10 человек… Расположенный в Ганге (Ханко) ударный батальон постепенно путем самочинного ухода прекратил свое существование». Крузенштерн с горечью говорил о том, что его должность потеряла всякий смысл, ибо командовать стало некем. Поэтому разоружение шюцкоровцами российских гарнизонов почти не встречало сопротивления. В восточных районах Финляндии белогвардейцы интернировали и отправляли безоружных солдат в Россию.
После заключения 3 марта 1918 г. Брест-Литовского мирного договора Советская Россия обязалась вывести свои войска и флот из Финляндии и прекратить агитацию против буржуазного финляндского правительства. По данным Свечникова, в Финляндии оставалось не более 1 тыс. русских солдат, демобилизованных из армии и вступивших добровольцами в финскую Красную гвардию.
Вмешательство отдельных российских гарнизонов в финскую Гражданскую войну дало повод сторонникам белой Финляндии объявить восстание на юге страны актом государственной измены, а действия Белой армии назвать освободительной войной против России, придав тем самым борьбе белофиннов против красных финнов патриотическую окраску. В армию Маннергейма добровольно вступали, прежде всего, националистически настроенные свободные финские крестьяне.
Следует заметить, что более объективным представляется многомерный подход к событиям зимы-весны 1918 г. в Финляндии, которые стали результатом сложного переплетения в финляндском обществе противоречий, приведших к совпадению революции, гражданской и освободительной войн. В духовной сфере Гражданская война проявилась в ожесточенном столкновении двух идеологий — радикального национализма и пролетарского интернационализма.
В финляндском обществе того времени существовали также представления о Гражданской войне 1918 г. как о расовом конфликте. Первая мировая война в целом обострила межэтническую напряженность между финнами и финляндскими шведами. Многие образованные белофинны, прежде всего шведоязычные офицеры и дворянство, противопоставляли «нордическую» германскую «расу» шведов «гибридной» южнофинской «расе», в которой, по их мнению, смешались монгольская и славянская кровь.
Острый внутренний конфликт в финляндском обществе был усугублен вмешательством иностранных государств. Правительство Свинхувуда обратилось за помощью к Швеции и Германии. Шведское правительство отклонило просьбу об интервенции, обещая оказать миротворческие услуги в форме посредничества между сражавшимися сторонами и настаивая на выводе российских войск с финской территории. На стороне армии Маннергейма все же воевали шведские добровольцы, которые внесли заметный вклад в организацию Белой армии. Германия оказывала военную поддержку правительству Свинхувуда, однако активное вмешательство Берлина в финскую Гражданскую войну стало возможным лишь после подписания Брест-Литовского мирного договора с Россией.
Форсировать подготовку интервенции в Финляндию вынудила германских военных высадка шведского десанта на Аландских островах. Шведские консерваторы решили воспользоваться ситуацией гражданской войны и вернуть населенные этническими шведами Аландские острова. Этой акции способствовал рост сепаратистских настроений среди жителей Аландского архипелага. Во второй половине февраля 1918 г. шведский экспедиционный корпус высадился на Аландских островах.
В Финляндии крайне негативно восприняли шведскую «гуманитарную интервенцию». Финский посланник в Швеции А. Грипенберг был возмущен действиями шведов на Аландах, упрекая их в том, что они ведут себя слишком нейтрально, отказываясь открыто поддержать белофиннов и передать сданное русскими солдатами оружие. В одном из своих интервью он также заявил, что Финляндия уступит Швеции Аланды только в том случае, если Швеция окажет финнам поддержку в присоединении российской Карелии. В прессе развернулась кампания протеста против присутствия шведов на Аландских островах. Причем в этом вопросе правительства красных и белых финнов проявили редкое единодушие.
Высадка шведского десанта подтолкнула Берлин к скорейшей отправке немецких войск в Финляндию. 5 марта 1918 г. ограниченный немецкий военноморской десант в количестве чуть более 1100 человек высадился на Аландах, в гавани Экерё, в том самом месте, где на рейде стояли шведские корабли. Немецкие и шведские войска разделили между собой контролируемые территории и приступили к разоружению российского гарнизона. Под германским давлением шведский контингент покинул Аланды к 25 мая 1918 г.
Юридически Финляндия, как бывшая часть Российской империи, продолжала находиться в состоянии войны с Германией; чтобы исправить данное положение, 7 марта 1918 г. в Берлине рейхсканцлером Г. фон Гертлингом и уполномоченными правительства Свинхувуда дипломатическим посланником в Берлине Э. Ельтом и членом финской делегации юристом Р. Эрихом был подписан германо-финский мирный договор. Текст договора основывался на проекте Германии. Он ограничивал внешнеполитическую самостоятельность Финляндии, которая обязалась без предварительного согласования с Берлином не предоставлять часть своей территории другой державе.
Германии также удалось навязать невыгодное для Финляндии соглашение о торговле и мореплавании и секретный дополнительный протокол, который предусматривал в случае обращения за помощью правительства Финляндии оказание таковой со стороны Германии. Финское правительство брало на себя обязательство интернировать находящиеся в финских гаванях или позднее прибывающие туда военно-морские корабли держав Антанты. Пункт 3 секретного протокола налагал на Финляндию обязательство содействовать германским военно-морским силам, находящимся в финских территориальных водах. Германия получила право создавать в любом месте территории Финляндии военно-морские базы, а в пограничном со Швецией городе Торнео установить контрольно-пропускной пункт, как указывалось в документе, «для борьбы против иностранного шпионажа».
Рейхсканцлер Гертлинг высоко оценивал значение для Германии заключенных с финляндскими представителями документов и отмечал, что переговоры прошли «в обстановке полного взаимопонимания». В действительности финских представителей не устраивал целый ряд статей, но они не проявили должной настойчивости, поскольку взамен за молчание им была обещана германская военная помощь.
Примечательно, что сам глава белофинского правительства П.Э. Свинхувуд ознакомился с текстами заключенных с его заочного одобрения мирного договора и других вышеназванных соглашений с Германией только спустя три дня после их подписания, когда смог лично прибыть в Берлин. Большинство членов белофинского правительства прочли указанные документы только в середине марта 1918 г. Командующий армией К.Г. Маннергейм, постфактум ознакомившись с содержанием упомянутых документов, дал им крайне негативную оценку. Он справедливо полагал, что, подписав навязанный Берлином мирный договор, «Финляндия принесла в жертву свой нейтралитет». Для Маннергейма подписанные Эльтом и Эрихом документы являлись показателем того, «как мало верило финское правительство в собственные силы».
Пакет мартовских соглашений с Финляндией базировался на том же шаблоне, который Германия использовала в случае с Украиной. Финляндия отныне не была свободной ни в сфере внешней политики, ни во внешней торговле. Кроме того, секретный протокол оговаривал условия германского вооруженного вмешательства в финскую Гражданскую войну и вместе с другими отмеченными соглашениями явился его дипломатической подготовкой. Финляндские граждане не подозревали о существовании секретного протокола. Недавно обретенная Финляндией независимость оказалась ограниченной в рамках условий, диктуемых из Берлина.
3 апреля 1918 г. германская эскадра, насчитывавшая более 50 судов, в том числе 2 линкора, 3 крейсера, 10 пароходов, ряд транспортных судов, высадилась на полуострове Ханко. Во главе высаженной Балтийской дивизии стоял генерал Рюдигер фон дер Гольц. Спустя три дня, 7 апреля 1918 г. близ Ловизы, что в 100 км восточнее Гельсингфорса, был высажен отряд полковника Отто Бранденштейна. Это подразделение заняло Лахти и установило контроль над железной дорогой Рихимяки-Выборг, отрезав тем самым Красную гвардию от Выборга и России и лишив возможности перебрасывать подкрепления к Гельсингфорсу. Балтийская дивизия насчитывала около 10 тыс. человек, отряд Бранденштейна — 3034 человека, т.е. всего в германской интервенции принимали участие чуть более 13 тыс. солдат.
Балтийская дивизия устремилась к Гельсингфорсу. 14 апреля финская столица оказалась в руках немецких войск. Согласно дневникам офицеров Балтийской дивизии зажиточная часть местного населения приветствовала немцев как своих освободителей. Девушки кидали проходившим в парадном строю немецким солдатам букеты цветов. Дворянство и буржуазия устраивали в честь них многочисленные приемы. Приглашения на «завтраки, обеды, ужины» следовали одно за другим. В то же время рабочие и социал-демократы «смотрели на немцев с нескрываемой недоброжелательностью».
Германская интервенция оказала существенное влияние на дальнейший ход Гражданской войны. Хотя численность высаженных войск была невелика, но это были хорошо обученные и вооруженные части, имевшие боевой опыт. Высадка значительно ухудшила стратегическое положение финской Красной гвардии. Она оказалась между двух огней. На юге Финляндии началась паника.
Главнокомандующий финской армии К.Г. Маннергейм на параде по случаю окончания Гражданской войны 16 мая 1918 г.
К середине мая 1918 г. Гражданская война в Финляндии завершилась победой белых. 16 мая в Хельсинки состоялся парад победителей: войска генерала Маннергейма прошли по украшенным национальными флагами улицам финской столицы. Их приветствовали радостные толпы состоятельных граждан. По свидетельству проживавшего в финской столице бывшего подполковника российского генштаба С.Э. Виттенберга, Маннергейма приветствовало и русское население, для которого он был своим, российским генералом. «Люди толпились на Сенатской площади и Эспланаде, где около памятника Рунебергу Маннергейм принимал парад, они ожидали его выхода из Николаевского собора после благодарственного богослужения… Имя Маннергейма было у всех на устах»,— писал Виттенберг. Сочувствовавшие красным старались не выходить на улицы, скрываясь от «белого террора».
Гражданская война стала самым тяжелым испытанием для финляндского общества начала XX в. В военных действиях на стороне белых погибли 3 тыс. 300 финляндцев, на стороне красных — 5 тыс. 400 человек. Жертвами «красного террора» стали примерно 1 тыс. 400 человек, белые отправили на тот свет 7 тыс. 200 человек. В руках победителей оказались более 75 тыс. военнопленных и гражданских лиц, симпатизировавших красным. Условия содержания в лагерях были ужасными: от голода и свирепствовавших эпидемий скончалось 12 тыс. 600 человек. Всего за три с половиной месяца боев и последовавших после победы белых репрессий погибли более 34 тыс. финляндцев. Ненависть победителей обрушилась и на русских: в пламени финской Гражданской войны погибли или пропали без вести не менее 2,5-3 тыс. человек.
Гражданская война оставила незаживающие раны в финляндском обществе, углубив на длительное время пропасть между сторонниками красных и белых. На протяжении всего межвоенного периода неоднозначным было отношение финляндцев к К.Г. Маннергейму. Белые им восторгались, считая национальным героем. В воспоминаниях красных Маннергейм предстает в образе палача финского народа, «белого изверга» и «кровавого генерала». В одном из детских воспоминаний говорится о том, как 10-летний мальчик из рабочей семьи Урхо Нюрхола после окончания Гражданской войны пошел в народную школу. Здесь он увидел книжку с портретом Маннергейма и надписью «белый генерал». Мальчик зачеркнул эту надпись и написал «белый палач». В школе состоялся процесс, на который была вызвана его мать.
Она поддержала сына, высказав общее с ним мнение. После этого начались ожесточенные споры, мнения собравшихся разделились, и учителя долгое время не могли утихомирить возбужденных оппонентов.
