В ноябре 1913 г. российское правительство обратилось к Франции и Великобритании с предложением предпринять в Стамбуле коллективный демарш против назначения Лимана и с требованием «компенсаций». И хотя французское правительство реагировало на это положительно, Э. Грей категорически выступил против инициативы Сазонова. Он ссылался на то, что главная цель — удаление немцев из Стамбула — останется неосуществленной. Министр иностранных дел Франции С. Пишон поручил французскому послу в Лондоне Полю Камбону убедить Грея, что командование корпусом, расположенным в турецкой столице, немецким генералом «ставит дипломатический корпус, пребывающий в Константинополе, под опеку немцев. Это фактически дает Германии ключ к Проливам… Это нарушает равновесие между державами, являющееся гарантией самого существования Турции». Стремление Грея смягчить позицию трех держав в отношении германской военной миссии побудило Сазонова в телеграмме российскому послу в Лондоне графу А.К. Бенкендорфу от 12 декабря 1913 г. констатировать отсутствие прочного единства между ними, что являлось, по его словам, «органическим пороком Тройственного согласия», который всегда будет ставить их «в невыгодное положение в отношении крепкого блока Тройственного союза».
4 декабря султан издал указ о назначении Лимана фон Сандерса членом военного совета и командующим 1-м армейским корпусом. 13 декабря послы России, Франции и Великобритании обратились к главе правительства Османской империи с запросом о правах, предоставленных Лиману фон Сандерсу. Они выразили надежду, что власть Турции «над Проливами и Константинополем остается неприкосновенной». Однако это «бесцветное», по оценке Сазонова, заявление не произвело желаемого воздействия на великого везира, опиравшегося на германскую поддержку. Он решительно отверг возможность любого компромисса.
13 января 1914 г. состоялось Особое совещание высшего российского руководства под председательством Коковцова, в котором участвовали военный министр Сухомлинов, морской министр Григорович, министр иностранных дел Сазонов и начальник Генерального штаба Жилинский. Поскольку существовала реальная угроза изменения ситуации в Черноморских проливах, Сазонов выступил за принятие принудительных мер в отношении Турции, таких как финансовый бойкот, разрыв дипломатических отношений и даже занятие некоторых пунктов на турецкой территории, однако все это он считал возможным осуществить лишь при поддержке Франции и Британии. Только в этом случае, по его мнению, можно было бы избежать войны с Германией. Коковцов, настроенный против использования принудительных мер, поставил вопрос, желательна ли для России война с Германией? Сазонов согласился с тем, что в принципе война с Германией нежелательна, однако военный министр и начальник Генерального штаба заверили в полной готовности России к такой войне, не говоря уже о войне с Австро-Венгрией. Фактически они признали возможность и допустимость войны с Центральными державами. В итоге участники совещания пришли к выводу, что принудительные санкции могли бы быть применены только при неудачном исходе переговоров с Берлином и единодушии держав Тройственного согласия.
Но до введения санкций против Османской империи дело не дошло. Жесткая полемика между Берлином и Петербургом и переговоры германского и российского военных атташе в Стамбуле, сопровождавшиеся враждебными выпадами прессы в обеих странах, все же закончились компромиссом. 14 января 1914 г. Вильгельм II присвоил Лиману фон Сандерсу чин генерала от кавалерии, что по условиям контракта автоматически вело к повышению его ранга в Османской империи. Султан произвел его в маршалы. Лиман фон Сандерс был освобожден от командования 1-м корпусом и занял пост генерального инспектора всей турецкой армии. Против такого назначения Россия не могла возражать, так как британский адмирал уже командовал османским флотом, а француз — жандармерией. Новый статус Лимана фактически не ограничивал его функции высшего начальника турецкой армии. Уступку России в имперской канцелярии в Берлине обосновывали тем, что военное влияние Германии на турецкую армию должно быть подчинено более важной цели установления политического контроля над Османской империей, чтобы во время ожидаемого столкновения с Россией иметь турок своими союзниками.
Конфликт из-за миссии Лимана фон Сандерса был последним международным кризисом кануна Первой мировой войны. Он оказался едва ли не первым прямым русско-германским столкновением на Ближнем Востоке, причем в районе Черноморских проливов, являвшихся объектом наибольшей геополитической и экономической заинтересованности России. Как отмечал Г. Хальгартен, кажущаяся уступчивость с германской стороны «предотвратила немедленное наступление мировой войны, но, по существу, не удовлетворила ни русских, ни особенно французов». Всю первую половину 1914 г. Петербург собирался с силами, чтобы сделать более эффективным свое давление на германские позиции в Стамбуле, а для французов занятие немецким генералом поста инспектора турецкой армии означало окончательное отстранение «Шнейдера-Крезо» от строительства укреплений на Босфоре и поставок вооружения для турецкой армии. Компромисс, достигнутый в январе 1914 г., вскоре привел к обострению борьбы крупного французского капитала против германской военной миссии. Главной целью России по-прежнему оставалось установление контроля над Черноморскими проливами. Вскоре после достигнутого с Германией урегулирования Сазонов дал понять, что не считает проблему решенной.
Работа германской военной миссии была сосредоточена на Черноморских проливах с их укреплениями, а также на Восточной Анатолии. Посредством географических съемок и разведки местности она должна была быть подготовлена для развертывания войск против России. В отношении Восточной Армении Лиман фон Сандерс также располагал обширными полномочиями. В целях усиления крепостных сооружений в Проливах и их артиллерийского вооружения немецкие офицеры разработали специальный план. 16 февраля 1914 г. Лиман отправился в Берлин для представления отчета кайзеру, в котором изложил сведения о Проливах, прежде всего, с точки зрения установления над ними полного германского контроля. На основании услышанного Вильгельм II заявил: «Или скоро германское знамя будет развеваться над укреплениями Босфора, или меня постигнет такая же печальная судьба, как и великого изгнанника на острове Святой Елены».
В апреле 1914 г. немецкие специалисты составили план минирования Проливов. Артиллерия береговых укреплений была перевооружена современными немецкими орудиями, и уже в конце мая германский артиллерийский инструктор командовал всеми оборонительными сооружениями на Босфоре. Личный состав германской военной миссии в Стамбуле продолжал пополняться вплоть до начала мировой войны.
Весной 1914 г. Сазонов заявил одному немецкому собеседнику: «Вы знаете, как мы заинтересованы в Босфоре — какое это для нас чувствительное место. Вся Южная Россия зависит от него, и вот вы высаживаете прусский гарнизон у нас под носом!» Как единодушно признавали частные и официальные наблюдатели, конфликт из-за миссии Лимана фон Сандерса послужил началом резкого ухудшения германо-российских отношений. 134 В феврале 1914 г. Вильгельм II «начертал» на донесении германского посла Пурталеса из Петербурга: «Русско-прусские отношения умерли раз и навсегда! Мы стали врагами!»
