Разразившийся в 1913 г. политический конфликт между Россией и Германией в связи с направлением в Турцию германской военной миссии О. Лимана фон Сандерса стал серьезным испытанием для Тройственного согласия. Если Петербург безусловно мог опираться на поддержку Франции, то союз с Великобританией на берегах Невы считали «далеко не обеспеченным» и гарантирующим лишь «доброжелательный нейтралитет.
Государственный переворот, осуществленный в Стамбуле в январе 1913 г. младотурками прогерманской ориентации, создал благодатную почву для укрепления германских позиций в Османской империи. Однако существенное ослабление Турции в результате Балканских войн вызывало обоснованное беспокойство в германских правящих кругах, рассчитывавших использовать ее в качестве своего союзника и как плацдарм в вероятной войне против держав Тройственного согласия, прежде всего против России. Перспектива установления германского контроля над Черноморскими проливами ставила под прямую угрозу интересы России. Как говорилось в публикации российского журнала «Промышленность и торговля», «страна не может жить под постоянным страхом, как бы "ключ от входной двери" (т.е. Проливов. — Б.Т.) в наше жилище, выпав из слабых турецких рук, не очутился в чужих сильных руках, которые будут вольны по своей прихоти казнить нас или миловать».
Подобная ситуация возникла, когда 30 июня 1913 г. Вильгельм II назначил 58-летнего генерал-лейтенанта Отто Лимана фон Сандерса главой германской военной миссии в Стамбуле. Еще во время военных действий на Балканах был подготовлен текст соответствующего договора с Османской империей, сохранявшийся некоторое время в строгой тайне. В октябре 1913 г. кайзер, германские военные инстанции и ведомство иностранных дел, как и совет министров Турции, одобрили проект договора, который Лиман фон Сандерс подписал в Берлине 28 октября.
Власть младотурок вполне отвечала интересам немецких милитаристов и германской военной промышленности, гарантируя Круппу заказы на поставку пушек. Предстояло возвести новые укрепления на всей линии обороны западнее Стамбула — «линии Чаталджи» и установить артиллерийские орудия на Босфоре, а также заново вооружить всю полевую турецкую артиллерию.
Если деятельность германской военной миссии К. фон дер Гольца в 1909-1912 гг. ограничивалась инспектированием турецких войск и организацией маневров, то миссия Лимана, состоявшая из первоклассных военных специалистов, занималась всеми сферами военной жизни. 119 Немецкие офицеры находились на ключевых должностях в командовании войсками, в Генеральном штабе и в военном министерстве. Лиман фон Сандерс возглавил командование всеми военными школами, и главное, стал командующим первым армейским корпусом, расквартированным в Стамбуле и его окрестностях, в обязанность которого входила оборона столицы и Черноморских проливов. Назначение одного из лучших немецких офицеров «и не инструктором, а командиром расположенного в Дарданеллах турецкого армейского корпуса… — писал Б. фон Бюлов в воспоминаниях,— означало наступить своему другу (т.е. России. — Б.Т.) на его самую чувствительную мозоль». Фактически являясь командующим всей турецкой армией, германский генерал отодвигал для России на неопределенное время какие-либо перспективы завладеть Стамбулом и Проливами. «В случае наших десантных операций в районе Босфора в будущем мы встретим здесь германский корпус»,— писал в рапорте от 6/19 ноября 1913 г. российский военно-морской атташе в Турции капитан А.Н. Щеглов.
Еще во время пребывания Николая II в Берлине в мае 1913 г. на бракосочетании дочери Вильгельма II Марии-Луизы кайзер спросил царя, не будет ли у него возражений против направления Лимана фон Сандерса в Константинополь. Николай II не возражал, не имея представления о подлинном характере этой миссии и полагая, что она явится простым продолжением предшествующей миссии фон дер Гольца.
Осенью 1913 г. при следовании российского министра иностранных дел С.Д. Сазонова через Берлин немцы скрыли от него намерение послать свою военную миссию на берега Босфора. Узнав же существо дела, в Петербурге не на шутку обеспокоились. «Проливы в руках сильного государства — это значит полное подчинение всего экономического развития юга России этому государству… — писал Сазонов в докладной записке царю от 12 ноября 1913 г. — Тот, кто завладеет Проливами, получит в свои руки не только ключи морей Черного и Средиземного, он будет иметь ключи для поступательного движения в Малую Азию и для гегемонии на Балканах».
Находясь проездом из Франции в Берлине, председатель Совета министров В.Н. Коковцов по поручению царя 17-19 ноября в беседах с Вильгельмом II и Бетман-Гольвегом настаивал на том, чтобы немецкому генералу было предоставлено командование корпусом, расположенным в каком-либо другом районе Османской империи (речь, разумеется, не шла о территориях вблизи российской границы или о сферах французских интересов). Отвергая это предложение, собеседники Коковцова ссылались на то, что реформированием военно-морских сил Турции занимается британский адмирал А. Лимпус, полномочия которого будто бы более обширны, чем у немецкого генерала. Берлин явно уклонялся от компромисса.
