Стремление снизить военные и послевоенные издержки войны для существования и развития общества породило движение за гуманизацию войны, ограничение военных преступлений.
Начатое еще в XVIII в. голландским разработчиком международного права Г. Гроцием движение за ограничение жестокостей войны постоянно совершенствуется. Но принятые решения зачастую нарушаются. Действуют международные суды за военные преступления, но государства, больше всех ратовавшие за их создание, судят представителей других стран и народов за военные преступления, своих же военнослужащих за подобные действия оправдывают как вынужденные военной обстановкой. Все это наблюдается в наши дни, в XXI в. Самый эффективный путь борьбы за гуманизм — отказ от войны.
Суть проблемы заключается в определении преступности и непреступности войны в целом соответственно ее международно-правовой квалификации. Военные преступления имеют место и среди тех, кто ведет справедливую войну. Но такие факты не основание ставить знак равенства между оборонительной и освободительной войной с войной захватнической, агрессивной, которая является преступлением. В преступной войне не может быть героизма, и нет оснований отождествлять его с бандитской храбростью. Попытки вести несправедливую войну в XXI в., как это происходит в Ираке, изображая себя поборником гуманизма, демократии, прав человека и других высоких общечеловеческих ценностей, воспринимаются общественностью большинства стран как фарисейство.
Веками гранью между войной и миром служило начало вооруженной борьбы, движение больших масс войск, их боевые столкновения. Как содержание войны, так и эта грань между войной и миром в XX в. начали быстро изменяться. В настоящее время идут споры о том, в каком состоянии находится мировое сообщество — в состоянии мира или войны. Некоторые авторы считают, что мировое сообщество находится в состоянии подготовки и даже ведения четвертой мировой войны. Третьей мировой войной они считают холодную войну. Например, А. Уткин пишет: «Если считать "холодную войну" третьей мировой войной (миллионы погибших, многие разрушенные города), то на горизонте маячит еще более страшная драма — та мировая война, номер которой четвертый». В то же время многие не считают и холодную войну войной.
Массовая вооруженная борьба, естественно, была и остается главным содержанием войны. Только ее отсутствие уже не всегда означает состояние мира. Как внутриобщественная, так и межобщественная борьба XXI в. чрезвычайно усложнилась. Борьба в сферах экономики, политики, духовной жизни часто ведется на грани перехода к военной борьбе и даже с применением ее элементов.
Перерастание мирной борьбы в военную может произойти быстро и неожиданно, когда уровень общей борьбы достигает точки неустойчивого баланса сил, когда проблема выбора мира и войны находится в стадии решения и зависит нередко от стечения обстоятельств.
Мир и война играют разную роль в существовании и развитии общества. Война остается преходящим явлением и это вселяет надежду. Общество может длительно пребывать в состоянии внутренней или внешней войны, но оно не может быть вечно воюющим. Война неизбежно рано или поздно заканчивается миром. Альтернативой войне может быть только мир или полное уничтожение ее участников. Поэтому общество, культивирующее принцип «войны всех против всех», является деградирующим, самоуничтожающимся обществом. Общество, культивирующее военную агрессию, может за счет сверхмобилизации, грабежа и насилия над другими обществами временно достигнуть богатства и мощи, но оно неизбежно, рано или поздно, получит отпор. Даже если этого не случится, такое общество неизбежно окажется тяжело больным массовой индивидуальной и групповой агрессией, выражающейся в разного рода преступном поведении.
Мир и войны как сменяющие друг друга состояния общества существенно влияют на условия и судьбы конкретной личности, малых и больших групп общества, наконец, всего народа. Тот факт, что эти отношения не выделяются в системе общественных отношений в особо важный самостоятельный вид, представляет существенный пробел в развитии обществоведения.
Общество даже в сложной ситуации способно отказаться от развязывания войны по собственной инициативе и пойти по долгому и трудному пути решения проблем в условиях сохранения мира. И наоборот, оно может развязать войну под воздействием искусственно созданных причин и предлогов. Возможно стихийное сползание общества в состояние войны с последующим ее развязыванием или «погружением» в состояние «войны всех против всех». Хотя война всегда касалась судеб всех членов общества, все они никогда не участвовали в выборе войны или мира. Даже в родо-племенных обществах и древних городах-государствах, где вопросы войны и мира решались на общих собраниях, большинство их граждан не могло даже формально участвовать в этом выборе. Но и среди участников его принятия многим была отведена роль статистов, формальных «голосующих». Выбор по существу определялся влиятельной общественной группой или вождем. При переходе к государственной форме организации общественной жизни субъектом мирно-военных отношений становится высшая группа государственных деятелей, обычно возглавляемых (правда, не всегда реально, нередко и формально) первым лицом государства. В обществе почти всегда существуют в том или ином виде, в зачаточном или развитом, открытом или скрытом, партия войны и партия мира.
