«Теория равновесия» и мифический Южный материк
Оценивая ход открытий в Тихом океане, легко установить весьма любопытную закономерность. Все мореплаватели, которые следовали через Магелланов пролив или в обход мыса Горн, совершали переходы через Тихий океан в сравнительно узкой полосе, которая протягивалась на север между 80 и 100° з.д. до 25° ю.ш.— южной границы восточных пассатов, а затем пересекала всю Восточную и Центральную Океанию в интервале между 8 и 25° ю.ш. Только от 180-го меридиана маршруты мореплавателей расходились либо к северо-северо-западу, к Марианским островам, либо к западу с отклонением на север, к Новогвинейскому морю, омывающему северные берега Новой Гвинеи. О причинах этого постоянства сквозных тихоокеанских плаваний мы упомянули, говоря о пути, избранном Магелланом.
Поскольку западные ветры высоких широт южного полушария не позволяли мореплавателям после выхода в Тихий океан проникать далеко на юг, огромное пространство между мысом Горн и Новой Зеландией к югу от трассы Картерета оставалось «белым пятном». Кроме того, несмотря на огромные успехи точных и естественных наук в первой половине XVIII в., идея Южного материка получила в это время не только всеобщее признание, но и строгое теоретическое обоснование. Сторонниками ее оказались многие выдающиеся и передовые ученые, и их авторитет оказывал огромное влияние на организаторов и участников тихоокеанских плаваний. Древние теории Помпония Мелы и Макробия обрели «строго научную» оболочку.
В середине XVIII в. известный французский математик и астроном Пьер Луи Мопертюи развил теорию равновесия материковых масс, согласно которой их площадь в северном и южном полушарии должна быть примерно одинаковой. Но так как лежащие к югу от экватора части Южной Америки и Африки по размеру своему не могли сравниться с колоссальными материками северного полушария, Мопертюи для создания равновесия нуждался в равновеликой суше в южном полушарии. Таким массивом суши и был, по его мнению, Южный материк. Мопертюи указывал, что площадь этого материка равна 10 млн. кв. лиг, то есть 180 млн. кв. км. Напомним, что территория Австралии составляет всего лишь 7704 тыс., а Антарктиды 13 176 тыс. кв. км. Аналогичные идеи развивал соотечественник Мопертюи президент Дижонского парламента (так назывались во Франции до революции 1789 г. судебные учреждения) Шарль де Бросс, один из крупнейших французских географов XVIII в. Де Бросс, анализируя результаты плаваний XVI, XVII и первой половины XVIII в., охотно признавал, что большинство мысов, берегов и островов, открытых в Тихом, Индийском и Атлантическом океанах, действительно не связаны с Южным материком. Но, опираясь на теорию равновесия, он утверждал, что к югу от Старого Света на пространстве 8—10 млн. кв. лиг должен быть массив суши, равный по площади всей Азии. Подобно Мопертюи де Бросс считал, что этот массив, несомненно, населен и что ради блага науки и процветания французской державы следует как можно скорее приступить к его освоению. Де Бросс полагал, что Южная Земля Святого духа Кироса — это восточная часть Новой Голландии, небольшого по сравнению с Южным материком и не связанного с ним массива суши. Идеи Мопертюи и де Бросса целиком разделял виднейший французский натуралист Жорж-Луи Бюффон.
В Англии видный историк, географ и публицист Джон Кемпбелл был пламенным пропагандистом теории Южного материка. «Из данных путешествий Тасмана,— писал Кемпбелл,— непреложно явствует, что Новая Гвинея, Карпентария, Новая Голландия, Земля Антония Ван Димена и земли, открытые Киросом, образуют единый материк, от которого Новая Зеландия, видимо, отделена проливом. И должно быть, она [Новая Зеландия] есть часть другого материка… который достигает 44° ю.ш. и протягивается по долготе от 122 до 188°, образуя очень большую землю». Но его интересовал не столько этот материк, границы которого он так точно обозначил, сколько Новоголландская суша; будучи ярым противником системы торговых монополий, и в частности Ост-Индской компании, он видел в этом малом Южном материке благодарный объект для «вольной» колонизации. Кемпбелл возбудил в Англии огромный интерес к Тихому океану.
Особое место в ряду сторонников и пропагандистов теории Южного материка занимает Александр Дальримпль. Работая в качестве гидрографа Ост-Индской компании в Мадрасе, Дальримпль около 1764 г. ознакомился с бумагами одного умершего там моряка, Уильяма Робертса. Робертс в 1762 г. участвовал в десантных операциях британского флота, в результате которых была взята Манила, центр филиппинской колонии Испании. В документах Робертса Дальримпль нашел копию памятной записки испанского адвоката Арриаса, жившего в начале XVII в. в Сантьяго (Чили). Записка была адресована королю Филиппу III и содержала подробное описание плавания Торреса, о котором до тех пор решительно ничего не было известно. В 1767 г., возвратившись в Англию, Дальримпль написал небольшой памфлет: «Сообщение об открытиях, совершенных в Южном Тихом океане до 1764 г.», в котором развивал свои мысли о Южном материке и привел данные о плавании Торреса и об открытии им пролива между Новой Гвинеей и Новой Голландией.
Дальримпль считал, что Южный материк простирается от Новой Зеландии на западе до 80° з.д. на востоке, что на 40 ю.ш. составляет 4596 географических, или 5323 статутных, миль. «Материк этот,— писал Дальримпль,— больше всей цивилизованной части Азии от Турции до восточной оконечности Китая». Дальримпль рассчитал, что на этом материке проживает пятьдесят миллионов жителей, в двадцать пять раз больше, чем в американских колониях. Следовательно, захватив столь населенные земли, Англия компенсирует возможную утрату американских владений, в которых в ту пору уже назревало восстание против британского господства. Дальримпль для доказательства своих гипотез весьма ловко комбинировал данные открытий Тасмана, Роггевена и других испанских, английских и голландских мореплавателей, которые якобы открывали те или иные земли, по всем признакам являвшиеся частями Южного материка.
Таким образом, к концу 60-х годов XVIII в. карта южного полушария с гигантским Южным материком и с его спутником Новой Голландией (восточные берега ее нанесены были на 2 тыс. км восточнее их истинных пределов) давала совершенно ложные представления о географии южной половины земного шара. Многочисленные же тихоокеанские экспедиции, трассы которых неизменно проходили в пределах узкой S-образной полосы, не могли ни подтвердить, ни опровергнуть эти положения. Вместе с тем в Англии и во Франции считали необходимым как можно скорее прибрать к рукам вероятный Южный материк и действительные или возможные морские пути в южном полушарии. •
В этой обстановке и зародился проект первой экспедиции Джемса Кука, мореплавателя, которому суждено было совершить переворот в географических представлениях о морях и землях южного полушария. Первая экспедиция Кука была ответом на кругосветный поход Бугенвиля, и от результатов бескровного сражения этих мореплавателей зависел исход первой фазы англо-французского поединка в Южных морях.
