Дальнейшие путешествия на Канарские острова были в 1382 г., около 1400 и в 1402 г. Последнее из них было совершено французами под начальством Гадифер-де-ла-Салля и Жана Бетанкура.
Несколькими годами раньше, между 1380 и 1395 гг., два венецианца, Николо и Антонио Зено, заявили, что они совершили морское путешествие в Северное море и побывали на Шетландских и Фаррерских островах, а также в Исландии. В настоящее время ученые пришли к дружному заключению, что их путешествие вымышлено. На основе сообщения о нем была вычерчена неправильная карта, над которой картографы ломали себе голову больше века. Карта эта привела англичанина Фробишера к заключению, что он открыл «пролив», в то время как на самом деле он нашел всего лишь залив у Баффиновой земли.
Значение этих путешествий заключается не в каких-либо конкретных достижениях, а в том, что они служили указанием на появление у европейских мореплавателей интереса к землям за пределами Средиземного моря. Эту работу суждено было закончить португальским искателям приключений; португальцы же в очень большой степени действовали под влиянием событий, происходивших на суше. Фактически именно сочетание морских и сухопутных предприятий, в конечном счете, и повело к открытию морского пути в Индию.
Первые средневековые сухопутные путешествия, если не считать крестовых походов, были бедны результатами. Раввин Вениамин, в 1160–1173 гг. посетивший еврейские поселения на всем пути между Наваррой и Багдадом, собрал кое-какие ограниченные сведения и был, по-видимому, правдивым писателем, но известный ему мир был слишком мал, чтобы его сообщение имело настоящую ценность. Несколько раньше Аделард (1110–1114 гг.) посетил Египет и отдельные части Аравии. Ему принадлежит латинский перевод основных сарацинских трудов по астрономии. На противоположном конце Европы русский игумен Даниил проследовал из Украины через Византию на остров Кипр, а оттуда — в Палестину. В то время усиление турок-сельджуков постепенно приводило к тому, что Восток становился все менее доступным для европейских путешественников, пока не произошло событие, в корне изменившее обстановку.
В начале XIII в. в Восточную Европу ворвались монголы. Вскоре некоторые европейские круги вообразили, что монголы, как немусульмане, с успехом могут быть использованы против турок и в то же время обращены в христианство. В результате этого к монголам было послано два посольства, и как раз они-то и привезли первые за все средневековье действительно важные географические сведения.
5. Открытия в Азии в средние века.
Первый из этих послов, францисканский монах Плано Карпини, выехал в путешествие 16 апреля 1245 г. Непосредственной задачей его миссии была передача личного послания римского папы монгольскому великому хану. Плано Карпини выехал в Чехию, а оттуда по обычной дороге — на Краков и Киев, из которого 4 февраля 1246 г. он проследовал далее на восток. Спустившись по Днепру, он пересек гирло Азовского моря и реку Дон близ устья и отправился далее на ВСВ. Переправившись через низовья Волги примерно в 150 км севернее Астрахани, он отправился через Арало-Каспийскую впадину к бассейну Сыр-Дарьи. Дальнейший путь его лежал вдоль западного продолжения Тяньшаня, мимо озера Ала-Куль и далее почти прямо на восток — к ставке монголов у Каракорума. Эту местность он описал следующим образом:
«…частью чрезмерно гористая, а частью плоская и ровная, повсюду она каменистая, местами глинистая, а большей частью песчаная и бесплодная… даже сотая часть ее неплодородна. Она не может плодоносить, если не орошается речными водами, но вод и ручьев там немного, а реки очень редки. Поэтому там нет селений, а также и каких-нибудь городов, за исключением одного, который слывет довольно крупным и называется Каракорон, но мы его не видели, а были почти в полудне пути от него, когда находились в Сыр-Орде, каковая является главной резиденцией их императора».
Плано Карпини прибыл ко двору этого монарха 22 июня 1246 г. и остался при нем до 13 ноября того же года. Вернулся он обратно почти в точности тем же путем, что и прибыл, достиг Киева 9 июня 1247 г. и в то же лето явился ко двору папы в Риме.
Таковы существенные черты путешествия Плано Карпини; важность его заключается в том, что Карпини привез очень точные сведения о виденных им странах и народах. Полностью цитировать его сочинение мы не можем и ограничимся лишь несколькими примерами, из которых вырисовывается характер привезенных им сведений. Так, он сообщает славянские названия великих рек Южной России:
«Ехали же мы через всю страну куманов, представляющую собою сплошную равнину и имеющую четыре большие реки: первую Непер (Днепр), вторую Дон… третью Волгу, эта река очень велика, четвертая называется Яик (Урал)».
О климате и растительности монгольских степей он пишет следующее:
«В одной части земли находится несколько небольших лесов, другая же часть совершенно безлесна, пищу же себе варят и сидят (для тепла), как император, так и вельможи и все другие люди, у огня, разведенного из бычачьего и конского навоза… Воздух в этой стране распределен удивительно. Именно среди лета, когда в других странах обычно стоит наибольшая жара, там бывают сильные громы и молнии, которые убивают очень многих людей. Иногда там выпадает много снега. Бывают там также столь сильные бури с весьма холодными ветрами, что иногда люди едва могут ездить верхом… В этой земле зимою никогда не бывает дождя, а летом дожди часты, но так незначительны, что едва могут иногда смочить пыль и корни трав. Падает там часто также очень крупный град… Там бывает также летом внезапно сильный зной и неожиданно страшнейший холод».
Карпини дает яркую картину жизни кочевников-скотоводов:
«Жилища у них круглые, изготовленные наподобие палатки и сделанные из прутьев и тонких палок. Наверху же, в середине, имеется круглое окно, откуда падает свет, а также для выхода дыма, потому что в середине у них всегда разведен огонь. Стены же и крыши покрыты войлоком, двери сделаны также из войлока. Некоторые быстро разбираются и чинятся и переносятся на вьючных животных, другие не могут разбираться, но перевозятся на повозках… Куда бы они ни шли — на войну или в другое место, они всегда перевозят их с собой. Они очень богаты скотом: верблюдами, быками, овцами и козами и лошадьми. Вьючного скота у них такое огромное количество, какого, по нашему мнению, нет и в целом мире».
Есть и еще много других интересных мест, которые можно было бы цитировать из сочинения Карпини, но, чтобы дать представление об основательности его описаний, достаточно и приведенных отрывков.
Второй посол, Гильом де Рубрук, был послан в ту же страну французским королем Людовиком IX, в то время предпринимавшим шестой крестовой поход. Рубрук выехал из Акры весной 1252 г. и отправился морем в Константинополь, где и задержался до мая следующего года. После этого он отплыл в Судак, в Крыму, где добыл повозки для путешествия и поэтому двигался вдвое медленнее, чем едут верхом. Маршрут его примерно совпадал с маршрутом Карпини. 8 августа он пересек Этилию (Итиль, то есть Волгу) — третью из четырех великих рек, которые в своем описании он называет их классическими названиями. Продолжая свой путь примерно на восток в течение 34 дней после перехода реки Урал, он прибыл в бассейн Сыр-Дарьи, откуда повернул на юго-восток. В течение семи дней он ехал горной дорогой, быть может, по северо-западным отрогам хребта Киргизского Алатау. 8 ноября он достиг долины реки Талас и города Кенчат, а на следующий день — другого поселения, ближе к горам. Вот что пишет об этом Рубрук:
«Я спросил про горы и узнал, что это было продолжение Кавказских гор, которые простираются по обе стороны Каспийского моря, с запада на восток. Тут также я узнал, что мы уже проехали вышеупомянутое море, в которое впадает Этилия».
Из этого следует, что географический горизонт Рубрука не выходил за рамки знакомства с единственной известной писателям классической древности горной цепью Азии. Вслед за этим Рубрук и его спутники перешли горы и пошли «прекрасной равниной, имея по правую руку высокие горы, а по левую — море или озеро; чтобы объехать его кругом, нужно 15 дней». Это было озеро Балхаш. Отсюда Рубрук поехал, как до него Карпини, мимо озера Ала-Куль и через Монголию ко двору великого хана, куда и прибыл 26 декабря. Отсюда после некоторой задержки Рубрук переехал вместе со всем двором в Каракорум, где и прожил до 6 июня 1254 г. Обратно до Волги он ехал примерно тем же путем, быть может, чуть севернее, но вместо того чтобы вернуться к Черному морю, он получил разрешение ехать через Малую Азию; 5 мая 1255 г. он достиг города Корик (Курка) на Киликийском берегу.
Повествование Рубрука менее занимательно, чем Карпини. До XVI в. оно вызывало к себе, по-видимому, мало интереса. Тем не менее во многих отношениях оно дополняет более раннее описание Карпини. Так, например, в нем имеется сообщение о крупной торговле солью с низовьев Дона:
«На севере этой области находится много больших озер, на берегах которых имеются соляные источники; как только вода их попадает в озеро, образуется соль, твердая, как лед; с этих солончаков Батый и Сартах получают большие доходы, так как со всей Руссии ездят туда за солью, и со всякой нагруженной повозки дают два куска хлопчатой бумаги… Морем также приходит за этой солью много судов, которые все платят пошлину по своему грузу».
Другое интересное место у Рубрука относится к Каспийскому морю:
«Это море с трех сторон окружено горами, а с северной стороны к нему прилегает равнина… Море это можно обогнуть в 4 месяца, и неправильно говорит Исидор, что это залив, выходящий из океана, ибо оно нигде не прикасается к океану, но отовсюду окружено землей».
