Хотя культ Аполлона был занесен на европейскую сторону племенами, развившимися ранее, которые жили на Крите и в Малой Азии, носители этого культа были вместе с тем и распространителями этой ранней культуры.
Только этим можно объяснить то влияние, которое распространялось на все жизненные условия и которое сопровождало культ Аполлона всюду, где он укоренялся. Этим объясняется в то же время и тот перевес, который получили среди туземцев жреческие роды; они могли выступать как люди привилегированные в духовном отношении, одаренные несравненно большим знанием света, способные и призванные поэтому быть во имя бога наставниками и советниками местных жителей. Ни у одного народа на свете образование не было такой силой, как у греков. Поэтому-то критские роды и узаконили такое однообразное образование для дорийцев, чтобы господствовать над ними благодаря превосходству своего развития. Поэтому митиленцы и упразднили во всех городах своего острова учебные заведения, чтобы сосредоточить всю образованность в своей столице. Таким образом, и оракулы стали центрами высокой культуры, – и в этом заключался настоящий источник их могущества.
Когда, наконец, путем взаимного обмена культура пришельцев и туземцев постепенно сравнялась, должны были возникнуть другие причины для поддержания приобретенного преобладания; этому способствовало то, что жрецы из личного интереса деятельно старались поддержать в своей среде обстоятельное изучение искусства прорицания, чем достигалась большая ловкость и уверенность в ответах на предлагаемые вопросы. Если эти вопросы касались будущего, если это были вопросы, на которые ни один человек не мог ответить с уверенностью, то было позволено в целях мудрой предосторожности заставить божество ответить таким образом, чтобы ни в каком случае результат не доказал его ошибку. Вопросы, решение которых никто не желал брать на себя, могли быть отклонены под удобным предлогом. Вообще же далеко не всегда решение вопросов зависело от знания будущего; наоборот, по большей части вопрошавшие либо искали совета в трудных предприятиях, либо решения какого-нибудь спорного вопроса, либо помощи во всевозможных житейских затруднениях – и здесь уже одним беспристрастным обсуждением положения дел можно было принести большую пользу. Для многих же оракул оказывался благодетельным уже потому, что после долгой и томительной эпохи сомнения они приходили к твердому решению, которое и выполняли с радостным мужеством, вполне полагаясь на божественное благословение; свою долю влияния имело здесь и то обстоятельство, что жрецы весьма благоразумно оставались в непрерывной, тесной связи со всеми главнейшими пунктами эллинского мира.
Не только при помощи повсеместно распространившихся жрецов Аполлона, но и посредством всевозможных личных отношений они имели точные сведения обо всех общественных делах во всех важнейших эллинских центрах. Они знали, в каком положении находились дела разных партий, еще прежде, чем эти партии обращались к оракулу; они составляли ясное суждение о внешних опасностях и внутренних затруднениях отдельных общин прежде, чем к ним являлись за советом; у них были искусные средства и пути, словно дававшие им возможность видеть насквозь каждого отдельного человека еще прежде, чем они брали его судьбу в свои руки. Если принять в соображение, что рядом с этим обширным знанием людей и света в среде жреческих родов передавалась от одного поколения к другому известного рода мудрость и верный такт при обсуждении затруднительных житейских условий, что при каждом случае, предложенном на обсуждение, существовал уже для сравнения целый ряд подобных фактов, и что таким образом из всевозможных ответов и советов постепенно вырабатывалась прочная практика, то легко понять, каким образом и после того как сгладилось первоначальное различие в культуре, некогда существовавшее между аполлоновскими миссионерами и окружавшими их туземцами, оракулы могли удержать за собой неослабевавшее значение. Этому содействовали и всевозможные средства, которые всюду и во все времена находились в распоряжении жрецов для упрочения господства над религиозно настроенными умами. Оракулы посещались только теми людьми, которые были теснимы внутренними или внешними врагами и нуждались в помощи, особенно теми, которые были обременены грехами. Искупление, которое спрашивалось у жрецов, не могло быть достигнуто без усмирения духа и самоуничижения. Требовалось покаяние в грехах и раскаяние. Это давало достаточно поводов для приобретения власти над умами.
Силы, коренившиеся в этих жреческих институтах, в сущности господствовали над массой, руководили ею, но их деятельность всегда была как бы скрыта какой-то завесой. Всюду ощущается их влияние, всепроникающее, руководящее и организующее; понять историю эллинов нельзя без оценки этого влияния. Но нигде не выступают отдельные личности, которые были бы всем известны в лицо и назывались бы определенными именами. Жречество было замкнутой общиной, члены которой действовали только во имя интересов всего целого; и в самом деле, достойно удивления, как несмотря на личное честолюбие, столь глубоко коренившееся во всех эллинах, могли удержаться в этих жреческих институтах в течение многих веков такое единодушие, такая дисциплина и такой порядок, что все, что делалось тут, совершалось только от имени бога и что при всех изменениях, которым подвергалась жизнь племен и городов, в оракулах мог так долго удержаться твердый и последовательный характер.
Там, где укоренялся культ Аполлона, появлялись и сивиллы и пророки, ибо Аполлон нигде не мыслим без того, чтобы храм его не распространял свет пророчества. Счастливые местные условия и значение, приобретенное в духовной сфере руководящими жреческими коллегиями, придали отдельным оракулам особое значение. К их числу принадлежит ликийская Патара, фимбрейский оракул близ Трои, к которому принадлежала Кассандра, самая чтимая из всех пророчиц Аполлона, Гринион на Лесбосе, карийский оракул близ Колофона и, наконец, важнейший из всех малоазиатских оракулов, милетский Дидимейон, где род Бранхидов пользовался прорицанием как своим наследственным правом.
Делос служил соединительным звеном между аполлоновскими жреческими центрами по эту и по ту сторону моря; здесь также находился древнейший оракул, где Аний, сын Аполлона, почитался как родоначальник пророчествующего жреческого рода. Посредством Эврипского канала, фарватер которого занес столько восточной культуры на берег Эллады, Эвбея, родина кумской сивиллы, вместе с противолежавшим материком вступила в сношения с центрами пророчества греческого востока; в это время были основаны святилища Йсменского Аполлона, Птоион на горе, отделяющей Гильскую приморскую равнину от Копайской, и абейский оракул в Фонде. Если же все эти знаменитые святилища Аполлона были затемнены Дельфами, то причина этого заключается в целом ряде своеобразных и необычайных условий, вследствие которых эта местность была призвана стать средоточием не только ближайших окрестных стран, подобно прочим оракулам, но и всего народа.
