Тринадцать правителей последовали один за другим, прежде чем принято было новое правило, исходившее, вероятно, из среды Медонтидов, из которых многие добивались получения высшей власти в государстве. В этом виде пожизненность власти была упразднена и введен десятилетний срок правления. Известно, что и в других государствах были такие сроки, по истечении которых указания богов и провозглашение народом снова утверждали правителя в его власти. Принцип обновления власти повел за собой установление правила о сменяемости, а ответственность, которой должен был подвергаться архонт на десятом году правления, представляла собой прогресс в реформе государственной жизни; такое же значение имело упразднение наследственности и введение избираемости. После Харопса, сына Эсхила, первого регента, правившего десять лет, вступившего на престол в олимп. 7, 1 (753 г.), царская династия сохраняла за собой власть в течение четырех правлений вплоть до падения Гиппомена (олимп. 16, 3; 714 г.).
Так продолжительно было существование монархического права, поддерживаемого сильной династией и глубоко залегшего в народном сознании; три с половиной века после смерти Кодра действовало оно, пока, наконец, устраняемая от высшей власти аристократия преодолела все препятствия и получила к ней доступ.
Вскоре (олимп. 24, 2 683 г.) и сама эта власть существенно изменилась. Для нее был установлен годовой срок, обязанности разделены между девятью соправителями, представлявшими отчет о своих действиях по истечении года. Так окончательно пала аттическая монархия; совершилось само коренное преобразование, так как главенство в государстве перешло от семьи, унаследовавшей его, к тем людям, которые получали государственные должности по выбору. То был переход от господства одного рода к господству многих родов.
Первому архонту было присвоено нечто вроде высшего надзора за всем бытом, он заботился о людях, наиболее нуждающихся в попечении, о несовершеннолетних и сиротах, он наблюдал за сохранением семейного порядка у граждан, он пользовался почетным преимуществом, по которому год его правления во всех официальных документах обозначался его именем. Второй архонт носил титул и пользовался драгоценным убранством царей, в качестве их преемника он должен был надзирать за общественными святилищами и жертвоприношениями, заботясь о том, чтобы все в них велось по заведенному порядку к полному удовлетворению богов. От древних царских прерогатив к нему перешло то преимущество, что жена его имела свою долю в почестях, воздаваемых его сану, и чествовалась как Басилисса. К третьему архонту перешли обязанность полководца, сан герцога, как на это указывает и само название его должности «полемарх», т.е. высший на войне. Не подлежит, стало быть, сомнению, что важнейшие атрибуты царской власти были разделены между тремя архонтами, все три имели в то же время и известного рода священные функции.
Для остальных шести архонтов не осталось уже никаких особых верховных прав, притом они и не носили особых должностных наименований, кроме общего имени фесмофетов, или законодателей. Они образовали собой рядом с носителями царской власти особую коллегию, и их задачей была охрана законов. Архонты продолжали и впредь совершать в замке царственные жертвоприношения у алтаря Зевса Геркея, родового алтаря старых Анактов из поколения Кекропа, они сообща приносили жертвы во имя благоденствия государства, которое старались направлять по старым стезям.
Подобно тому, как это велось и при царях, они заботились о сохранении готовности к бою вооруженной народной силы, с тем чтобы быть в состоянии защищать Аттику на суше и с моря. Прикрытие берегов стало, однако, с самого начала главным их делом. С этой целью вся страна была разделена на сорок восемь флотских округов, или навкрарий; каждый округ должен был выставить по кораблю со всем экипажем; сообразно делению на эти округа было устроено и народное ополчение и все обложение народа податями. Сборщики податей удержали за собой название колакретов, то самое название, которое носили прежде чиновники, обязанные собирать с народа положенные царю почетные дары. Во главе каждой навкрарий стоял один притан, заботившийся в то же время о порядке и спокойствии в своем округе. Пританы принадлежали к числу эвпатридов, из которых, вероятно, избирались лица, имевшие оседлость в тех округах, представительство которых они принимали на себя. Таково было древнейшее не ионическое, а чисто аттическое административное устройство, которое мы можем проследить на аттической почве; местные административные округа охраняли, в пределах счастливо приобретенного единства страны, разнообразие общинной жизни и сближали разнородные интересы сословий, соединяя к общей деятельности и членов различных поколений, и людей, стоявших вне родовой жизни, обновляя сознание гражданских обязанностей. В противоположность государственному дворянству, находившемуся в близких отношениях к правительству, остальная, почти крестьянская, часть дворянства нашла в упомянутых административных учреждениях сферу для своей деятельности и возможность приобрести значение. Впрочем, весьма вероятно, что и это деление на округа и система управления ими в основных чертах принадлежали еще к царскому периоду.
Если в некоторых сферах и были, собственно, только развиты зачатки того, основание чему было положено еще в пору царей, не существовало, однако, никакой определенной политики, если не считать таковой более отчетливое отношение сословных интересов, всегда вызывавшееся ежегодной сменой архонтов. Демос много потерял и здесь, да и всюду, с падением царской власти; все выгоды государственного переустройства выпали на долю эвпатридов. Одногодние правители могли быть только органами их партии, они не могли действовать иначе, как в духе своих избирателей, членов одного с ними сословия. Бездна, разделявшая сословия, расширялась все более. Эвпатриды заботились только о том, чтобы обеспечить свои преимущества и держать прочих членов общины в приниженном положении. У них в руках были все государственные дела, администрация и суд, и чем более превращались они в особую партию в государстве, тем менее становились способными беспристрастно вести судопроизводство.
Это был первый недостаток, который дал себя почувствовать; аттический народ с ранних пор отличался утонченным пониманием идеи права, долженствующей осуществиться в государстве, и ни в каком другом отношении не был так требователен. К указанному недостатку присоединились и другие, касавшиеся материальной жизни и грозившие серьезной опасностью благосостоянию населения.
