ДОИСТОРИЧЕСКАЯ ПОРА ЭЛЛИНСКОЙ ЖИЗНИ
Греческая история – одна из позднейших в древнем мире, и как бы эллины ни отличались всем своим существом от всех остальных народов, как бы самостоятельно они, сознавая это различие, ни держали себя в отношении их, тем не менее, они отнюдь не начали все сначала, а напротив, щедро воспользовались наследием древнейшей человеческой культуры. Правда, главные страны, где жили древние цивилизованные народы,– Индия, Бактрия, Египет и ведущие к другим морям речные долины Ассирии и Вавилонии – были отдалены и недоступны. Но из слишком густо заселенных низменностей Месопотамии рано двинулись семитические племена и повернули на запад в прибрежные земли Средиземного моря; в их числе находился и избранный народ Божий. Когда этот народ приблизился к западному морю, он увидел, что там поселились уже другие народы, которые тоже принадлежали к поколению Сима и пришли, по их сказанию, с низовьев Евфрата. Это были ханаане, названные так от своей земли Ханаана (низменной страны, т.е. низовья Сирии), или народ, который мы поныне называем греческим именем – финикийцы.
Теснимые надвигающимися народами, они достроили свои города – Библ, Сидон, Тир – на обращенной к морю стороне Ливана, на узкой полосе земли между горами и водой, так что при увеличении народонаселения они не могли расширить своих владений иначе как за море. К северу от них находились Сирия и Киликия, плодородные земли которых были доступнее водой, чем сухим путем; на западе – кипрские горы, видимые с Ливана; в хорошее время года течение безопасно доносило туда даже открытую лодку.
Кипр был ближайшим пунктом в обширном океане, который, не исследованный еще ни одним кораблем, расстилался перед финикийцами со своими неведомыми берегами. Кипр был первой ступенью запада, исходной точкой для открытия западного материка, открытие, для которого не требовался Колумб, так как путь был начертан от одной гавани до другой, от Кипра вдоль берегов до Родоса – ворот Архипелага, далее с одной стороны до Родоса на Крит, с другой же стороны по нескольким путям между островами по направлению к выдвинувшимся полуостровам Эллады.
Перед финикийцами открывались земли, которые более всех им знакомых стран омывались морем или даже лежали среди него; поэтому они назвали их морской землей, Элизхой. Там они застали племя, с которым могли без труда завязать разнообразнейшие отношения. Сближение начинается. Мореплаватели, которые в то же время были и торговцами, наполняют свои суда всевозможными товарами. Товары выносятся на берег, выставляются в шатрах; их окружают и им изумляются местные жители, которые за эти соблазнительные вещи дают охотно все, что у них есть.
Об этих отношениях в некоторых приморских местах сохранились в старых преданиях рассказы. Геродот начинает свою историю оживленным описанием доисторического быта Аргоса, где чужеземные мореплаватели устроили базар финикийских, ассирийских, египетских изделий при стечении всего берегового населения. Товары были выставлены в течение пяти-шести дней, говорит Геродот; это был недельный торг, который, по обычаю семитических народов, заканчивали на шестой день. Что не было продано, относилось обратно в корабельный трюм, но лучшей добычей считалось, когда удавалось заманить на корабль любопытных местных девушек, как это рассказывают про Ио; корабль был втайне подготовлен к отплытию, чтобы отвезти ее на далекий невольничий рынок.
Пунические корабли пускались в путь, чтобы привозить домой всякого рода добычу, особенно же – чтобы добывать материал, необходимый для ремесел, процветавших в многолюдных финикийских городах. Важнейшими из тамошних мастерских были ткацкие и красильни. На всем Востоке сильные мира сего носили одеяния пурпурового цвета; краску эту доставляла багрянка, встречающаяся только в некоторых местах Средиземного моря, и притом отнюдь не в большом количестве. Этот выгодный промысел требовал значительного привоза материала. Собственных морей было недостаточно. Принялись исследовать все берега Архипелага, и ничто не сблизило столь непосредственно Восток с Западом, как эта невзрачная раковина, на которую в настоящее время никто больше не обращает внимания. Оказалось, что после Тирского моря ни один берег не был так богат пурпуром, как берега Морей, а особенно глубокие бухты Лаконии и Арголиды и, кроме того, берега Беотии с Эвбейским каналом. Корабли были невелики, и так как каждое животное дает только одну каплю сока, то было невозможно перевозить раковины в ремесленные мастерские на родину. Поэтому устроились так, что стало возможно добывать драгоценный сок на месте ловли. Отлучки стали продолжительнее, корабли сменяли друг друга. Из повременных стоянок и временных береговых ярмарок образовались постоянные станции – для этого пользовались прибрежными островами, которые в соединении с ближайшим берегом предлагали кораблям удобные пристани, как, например, Тенедос близ Трои, Краны в Гифейском заливе и Кифера или же выдающиеся полуострова, как, например, Навплия в Арголиде и Магнесия в Фессалии.
