Политика и личность
Осталось еще один или два вопроса, которые необходимо обсудить. Первый из них связан с классовыми различиями среди жестко-непримиримого типа. Мы видели, что из нашей гедонистически-обучающей сферы можно предсказать: группы представителей рабочего класса должны быть преимущественно радикальными в своих симпатиях, тогда как группы представителей среднего класса — преимущественно консервативными. Можем ли мы сделать какое-нибудь предсказание о классовых различиях, исходя из нашей гипотезы ассоциативности — обусловленности? Ответ, как представляется, будет положительным. До сих пор в наших выводах мы предполагали, что легко обусловливаемые и трудно обусловливаемые люди подвергаются приблизительно одинаковому для всех них по силе и преимущественности процессу социализации. Однако в действительности это, несомненно, не так. Мы знаем, что на самом деле некоторые дети подвергаются очень строгому процессу социализации, а другие — очень слабому. Результат, несомненно, будет определяться не только степенью обусловливаемости ребенка, но и количеством обусловленности, которое к нему применяется. Имея одинаковую степень обусловливаемости для групп детей, мы будем считать самыми «сверхсоциализированными» тех, кто подвергся наиболее строгому процессу социализации, и самыми «недосоциализированными тех, кто подвергся наиболее слабому процессу социализации.
Итак, нет причины искать какие-либо различия между общественными классами в отношении обусловливаемости, но существуют весьма веские причины предполагать значительные различия между ними относительно степени социализации, которой они подвергаются. Например, в Соединенных Штатах Кинси обратил особое внимание на разное значение, возлагаемое на сдерживание открытых сексуальных побуждений представителями групп среднего и рабочего классов. Он показал, что если родители из среднего класса ставят очень строгие преграды на пути открытого сексуального удовлетворения для своих подрастающих детей и прививают им очень высокую степень социализации, то родители из рабочего класса в целом намного более небрежны и безучастны. Например, он обнаружил, что во многих группах рабочего класса добрачные половые сношения рассматриваются не только как неизбежные, но и как вполне приемлемые.
В отношении агрессии точно так же существует достаточно свидетельств, взятых из различных социологических исследований, выполненных как в Соединенных Штатах, так и в Великобритании, и выявляющих в группах среднего класса тенденцию устанавливать для своих детей более строгие нормы, чем в группах рабочего класса. Открытое выражение агрессивности, которое осуждается в семьях среднего класса, в группах рабочего класса часто не только приемлемо, но и похвально.
Существует, конечно, множество исключений, которые незамедлительно придут на ум читателю. Есть семьи среднего класса, в которых родители совершенно не способны внедрить в сознание своих детей общественные нравы и обычаи и где открытое выражение антиобщественных склонностей явно прощается или по меньшей мере строго не осуждается. И наоборот, во многих семьях рабочего класса, особенно там, где существует стремление подвигать детей к достижению более высокого общественного положения, существует крайне сильная тенденция акцента на общепринятые ценности, и в детях прививается уважение к ним. Однако, вопреки многочисленным исключениям, существующие данные не оставляют сомнения в том, что в среднем существуют различия между общественными классами и группами, которые в общем и целом позволяют сделать обобщение, ведущее к утверждению, что процесс социализации более силен и совершенен в среднем классе, чем в группах рабочего класса.
Если это так и у нас нет причин предполагать наличие врожденных различий между двумя группами в обусловливаемости, то мы обнаружим, что группы среднего класса должны быть более тактично-послушными, чем группы рабочего класса. Эта гипотеза была подвергнута тестированию с применением анкет типа Т к группам рабочего и среднего классов, совпадающих по ряду релевантных переменных. Результат был чрезвычайно четким. Консерваторы из среднего класса оказались более тактично-послушными, чем консерваторы из рабочего класса; либералы из среднего класса оказались более тактично-послушными, чем либералы из рабочего класса; социалисты из среднего класса оказались более тактично-послушными, чем социалисты из рабочего класса. И даже коммунисты из среднего класса оказались более тактично-послушными, чем коммунисты из рабочего класса! Не нашлось достаточного количества фашистов, чтобы можно было провести сравнительное исследование среди них, но для всех других групп были выявлены значительные различия в предсказанном направлении. Таким образом, мы можем сделать обобщение и сказать, что в целом люди из среднего класса имеют склонность быть более тактично-послушными, а из рабочего класса — более жестко-непримиримыми. Конечно, имеет место значительное наложение, но в существовании заметной средней разницы можно не сомневаться.
Еще одним вопросом, который может нас касаться, являются национальные различия. Большинство из упомянутых исследований выполнено в Великобритании, и не обязательно то, что справедливо здесь, является таковым и в других странах. К счастью, существует ряд исследований, показывающих, что организация общественных отношений во Франции, Германии, Швеции и Соединенных Штатах в действительности очень похожа на выявленную в Великобритании. Точно также и взаимосвязи, или R- и T-размерности, для политических партий подобны тем, которые наблюдаются здесь.
Имеются, однако определенные различия, причем очень поучительные. Так, в Великобритании основные политические партии различаются почти полностью — на основании радикально-консервативного континуума, и сравнительно слабо — в отношении жестко-непримиримого и тактично-послушного континуума. Социалисты и консерваторы приблизительно равны в отношении степени их жесткой непримиримости. Либералы немного более тактично-послушны, но разница не очень велика. И только группы меньшинства, вроде коммунистов и фашистов, показали значительное отклонение от нормы.
Однако, к примеру во Франции положение сильно отличается. Было обнаружено, что T-размерность весьма далека от того, чтобы ее можно было не принимать в расчет, а, напротив, даже более важна, чем размерность радикализма — консерватизма. В то время как в Великобритании отношение важности для этих двух показателей равно приблизительно 10:1 в пользу радикализма — консерватизма, то постольку, поскольку речь идет об основных политических партиях во Франции, это соотношение равняется 4 : 3 в пользу тактично-послушной — жестко-непримиримой размерности. (Этого можно было ожидать ввиду хорошо известной силы коммунистов и различных фашистских групп на политической арене Франции.)
Это открытие очень важно для каждого, кто хочет сравнить политическую структуру Англии и Франции. В Англии партии делятся на основании радикализма — консерватизма. Разделение на жестко-непримиримых и тактично-послушных обычно происходит внутри основной партии, разбивая ее на подсекции. В противоположность этому во Франции основное разделение происходит относительно жесткой непримиримости и тактичного послушания, а радикально-консервативное разветвление часто обнаруживается внутри каждой из основных партий. Положение во Франции не так прозрачно, как в Англии, потому что в этом случае два принципа, или размерности, имеют примерно одинаковое значение. Тем не менее такая тенденция существует, и теперь должно быть ясно, почему британским исследователям, привыкшим к нашему типу политической организации, так трудно понять полностью отличающуюся модель французской политической сцены. Если при изучении французской политики читатель примет во внимание эти соображения, то я думаю, он найдет свою задачу существенно более легкой, а понимание им вопроса, соответственно, возрастет.
А что относительно стран и народов, не входящих в европейский круг обстоятельств? Можно ожидать, что размерность жесткой непримиримости и тактичного послушания имеет тот же вид, поскольку основана на относительно общих и неизменных характеристиках людей. Однако не следует ожидать, что мы найдем радикально-консервативную размерность, проявляющуюся в той же форме, что и в Европе, если только социальные условия не сформировали классы и общественные группы аналогичного характера с теми, которые господствуют на общественной сцене в европейских и североамериканских странах. Например, в феодальном обществе вы не можете предполагать появления чего-либо, напоминающего наш консервативно-радикальный континуум.
Было выполнено только одно исследование такого типа в полуфеодальной стране. Среди арабов Ближнего Востока было выявлено, что в то время, как жестко-непримиримая — тактично-послушная размерность также явно выражена во взаимосвязях, наблюдающихся между различными отношениями, то ничего, соответствующего радикально-консервативному континууму, здесь не существует. Такие исследования представляли бы огромный интерес, будь возможность их провести в таких странах, как Китай, Россия и так далее. Однако связанные с этим практические трудности и финансовые расходы делают маловероятным, что в ближайшем будущем наши знания пополнятся благодаря включению этих стран в круг наших исследований.
Необходимо отметить, что до сих пор в нашей теории ничего не было сказано о связи, которая связала бы личность соответственно с жестко-непримиримыми и тактично-послушными отношениями. С одной стороны мы заявляем, что трудно обусловливаемый человек будет демонстрировать образцы жестко-непримиримых отношений. В предыдущей главе мы утверждали, что он будет проявлять образцы экстравертивного поведения. Точно так же в этой главе мы заявили, что человек, особенно легко обусловливаемый, будет демонстрировать тактично-послушные отношения, а в предыдущей утверждали, что такой человек будет проявлять образцы интровертивного поведения. Следовательно, можно ожидать, что жестко-непримиримый человек будет склоняться к экстраверсии, а тактично-послушный — к интроверсии. Эта теория неоднократно проверялась при помощи тестов, и каждый раз полученные результаты подтверждали ее. Для экстравертов представляется определенной тенденция демонстрировать жестко-непримиримые отношения, тогда как интроверты обнаруживают в такой же степени определенную тенденцию проявлять тактично-послушные отношения. С этим открытием наш набор гипотез образовал замкнутый круг, и теперь мы в деталях видим связи, образующиеся между личностью, общественными отношениями и политическими действиями. Учитывая многочисленные источники ошибок, связанных с измерением и определением личности и общественных отношений, обнаруженные взаимосвязи представляются в высшей степени тесными. Тем не менее необходимо помнить, что они далеко не безупречны. Мы выяснили, что коммунисты склонны быть экстравертами и жестко-непримиримыми радикалами, тогда как фашисты — экстравертами и жестко-непримиримыми консерваторами. Однако из этого не следует делать вывод, что и обратное так же верно, и что все экстравертированные, жестко-непримиримые радикалы являются коммунистами, а все экстравертированные, жестко-непримиримые консерваторы — фашистами. Все полицейские имеют рост свыше б футов, но не все мужчины ростом выше 6 футов являются полицейскими. Доказательство от одного к другому не может быть обращено вспять. (Я понимаю, что правило о росте полицейских, как и многие другие вещи, подвергается изменениям, и в наши дни можно увидеть полицейского ростом всего лишь пять футов и девять дюймов. Я попытался получить на этот счет экспериментальное доказательство, но был обескуражен необычным головным убором полицейских, делающим любое измерение их роста крайне ненадежным.)
В действительности нельзя утверждать, что все члены коммунистической партии, скажем, жестко-непримиримые радикалы. Люди вступают в партию по самым разным причинам, и было бы опрометчиво предполагать полное соответствие. Если взять крайний случай, то агент-провокатор или полицейский шпион может вступить в экстремистскую партию, чтобы наблюдать за ней. Вы не должны предполагать, что он обязательно разделяет взгляды и установки этой партии. Опять же, в некоторых случаях было выявлено, что, скажем, муж-коммунист вынужден убедить свою жену также вступить в коммунистическую партию. Она может сделать это, не желая разрушить брак, но на деле не разделяя целей и убеждений партии. Всегда будет существовать ряд людей, чье членство в партии основывается на взглядах, имеющих в большей или меньшей степени косвенное отношение к партийным убеждениям и целям. От таких людей не следует ожидать проявления установок, идентичных тем, которых придерживается большинство членов этой партии.
