Кук. Третье плавание. Открытие Гавайских островов

В третьем и последнем плавании Кука корабли пересекли Южные моря лишь «транзитом», по пути в северную часть Тихого океана. Эту экспедицию адмиралтейство направило в воды, которые до той поры посещали только русские мореплаватели. В третьей экспедиции участвовали два корабля: «Резолюшн» и «Дискавери». Командиром «Дискавери» был назначен Кларк, помощник Кука во второй экспедиции. Помощниками Кука были лейтенанты Джон Гор (участник первого плавания) и Джемс Кинг. С третьей экспедицией возвращался на Таити юный Оман, вывезенный оттуда в 1773 г. На «Резолюшн» числилось сто двенадцать, на «Дискавери» — восемьдесят восемь человек. Все научные исследования были возложены на хирурга Уильяма Андерсона, натуралиста сведущего, однако не обладавшего познаниями Бенкса, Соландера и Форстеров. Астроном Бейли (участник второго плавания) и художник Вебер также вошли в состав экспедиции.

«Резолюшн» покинул Плимут 12 июля, «Дискавери» несколько позже, и оба корабля встретились в Кейптауне. 30 ноября 1776 г. они вышли из Кейптауна и направились на юго-восток, а 26 января 1777 г. корабли отдали якорь в бухте Адвенчер на юго-восточном берегу Вандименовой Земли. Спустя два дня состоялась первая встреча с островитянами. Не было, вероятно, на земном шаре племени со столь примитивным хозяйственным укладом,. как тасманийцы. Они были совершенно голые (хотя климат Тасмании не столь уж теплый), темнокожие, жестковолосые. Тасманийцы добывали огонь трением, пользовались грубыми каменными рубилами и в поисках дикорастущих плодов и моллюсков бродили по острову.

30 января корабли вышли из бухты и 12 февраля прибыли в гавань Шип-Ков в проливе Королевы Шарлотты. Эта новозеландская бухта стала, так же как и бухта Матаваи на Таити, постоянной базой экспедиций Кука. 25 февраля «Резолюшн» и «Дискавери» взяли курс на северо-восток. 29 марта на 20° ю.ш. был открыт небольшой остров Мангаиа, населенный полинезийцами, которые отлично понимали таитянина Омаи. 1 апреля был открыт обитаемый островок Атиу и атолл Такутеа в южной группе островов Кука,

Любопытно, что на острове Атиу, удаленном от Таити на 1000 км, Омаи встретил трех своих соотечественников. Эти люди рассказали ему, что каноэ, на котором они плыли с Таити на остров Раиатеа, бурей отнесло в открытое море. Много дней каноэ носилось по воле волн. Ни воды, ни пищи не было, люди умирали от жажды и голода, и в конце концов в живых осталось только четверо мужчин. Каноэ опрокинулось, и эти несчастные, уцепившись за него, еще несколько дней пробыли в море и были спасены жителями Атиу. Троим уцелевшим таитянам так пришлись по душе новые места, что они забыли о своей родине. Прожили они на Атиу больше двенадцати лет и не пожелали возвратиться на родину с кораблями экспедиции.

«Выводы из вышеизложенной истории [то есть из описания приключений этих таитян] очевидны,— писал Кук.— Они лучше, чем тысяча умозрительных догадок, объясняют, как начали заселяться различные части земного шара, и в частности острова Южного моря, особенно те, что лежат далеко от обитаемых континентов или друг от друга».

Достаточно бросить взгляд на карту Океании с ее бесчисленными островами и архипелагами, достаточно вспомнить, что на пространстве от острова Пасхи до архипелага Тонга и Новой Зеландии все местные жители говорят на языке одной семьи, строят одинаковые каноэ и жилища, передают из поколения в поколение одни и те же предания и легенды, чтобы оценить всю глубину заключения Кука.

От острова Такутеа Кук направился к островам Тонга.

На острове Намуке островитянин Финоу посоветовал Куку сперва отправиться не к центральному острову группы Тонга — Тонгатабу (Амстердам), уже хорошо известному мореплавателям, а к расположенным на северо-востоке, в двух днях пути, островам Хаапай, которых еще не посещали европейцы. Финоу вызвался быть лоцманом, и 16 мая корабли приблизились к этим мелким коралловым островкам группы Тонга. Здесь моряки встретили исключительно дружественный прием и местный вождь показал гостям соревнования по борьбе и кулачному бою; мастерами полинезийского бокса оказались не только мужчины, но и женщины. Кука поразили чрезвычайно грациозные танцы, сопровождавшиеся чудесными хоровыми песнями. От островов Хапаи Кук направился на Тонгатабу и на Эуа, и здесь участники экспедиции пробыли пять недель, пользуясь исключительным гостеприимством местных вождей. На островах Тонга было немало мореходов, которые отлично знали географию этой части Океании, и Кук с их слов записал названия девяноста семи островов, рассеянных на огромном пространстве между островами Общества и Новыми Гебридами. Местные жители весьма обстоятельно описали острова Фиджи, лежащие к северо-западу от архипелага Тонга.

17 июля 1777 г. корабли направились к Таити. По пути 8 августа был открыт остров Тубуаи. Пробыв на островах Общества более трех месяцев, Кук 8 декабря 1777 г. направился на север и вскоре вступил в воды той приэкваториальной части Тихого океана, которая лежала к северу от сквозных трасс европейских мореплавателей XVII и XVIII вв. Тупиа и другие мореходы с островов Общества утверждали, что к северу от Таити есть много островов, и вскоре эти сведения подтвердились. В ночь с 22 на 23 декабря корабли пересекли экватор, а на следующий день был открыт небольшой остров, который назвали островом Рождества. Этот остров лежит в Центральных Полинезийских Спорадах — цепи атоллов, которая протягивается с юга на север от 10° ю.ш. до 7° с.ш. Курс «Резолюшн» и «Дискавери» проходил почти перпендикулярно этой цепи, и поэтому Кук открыл в ней только этот остров (правда, остров Рождества самый крупный в гряде Центральных Полинезийских Спорад). Остров оказался необитаемым; на прибрежных песках нежилось множество огромных черепах. 2 января 1778 г. Кук взял курс на северо-северо-запад. 18 января на горизонте показались Гавайские острова.

«Утром 19 января мы увидели,— пишет Кук,— несколько каноэ, которые направлялись к кораблям… в каждом из них сидело от трех до шести туземцев, и, когда каноэ приблизились, мы были приятно удивлены, услышав, что туземцы говорят на языке Таити и других островов, которые мы недавно посетили… Кожа у жителей этого острова коричневая, и при среднем росте они отличались крепким сложением… У них были красные, черные и белые одежды и.… никакого оружия, если не считать маленьких камней, да и те они выбросили, когда поняли, что в камнях этих нет никакой нужды… Никогда еще в прежних и нынешних плаваниях я не встречал туземцев, которые, поднявшись на корабль, столь всему удивлялись бы. Их глаза непрерывно перебегали с одного предмета на другой, и дикость взглядов и жестов свидетельствовала, что им совершенно неведомо все, что они видят, и это нам решительно доказывало, что их никогда не посещали европейцы и что им не знакомы наши товары, за исключением железа; о последнем, однако, им, бесспорно, было известно либо понаслышке, либо по той малости, которая попала к ним в очень давние времена… спрашивая, они называли его хамаите. Это название, вероятно, относилось к какому-то инструменту, который изготовлялся из железа… ибо часто [другим] словом тое они называли топор или, вернее, что-то вроде тесла и на вопрос, что такое железо… отвечали: «Мы не знаем, что это такое, нам оно известно лишь как хамаите и тое». Когда мы показали им несколько бусинок, они сперва спросили: «Что это такое?», а затем: «Едят ли их?» Но когда мы объяснили, что их надо носить в ушах, они вернули их нам как вещь им бесполезную. Они остались одинаково равнодушными и к зеркалу, которое было им предложено… и все время настойчиво стремились получить побольше хамаите, или тое».

Судя по приведенной выше записи, гавайцам известно было железо; более того, спутники Кука нашли на Гавайях три больших судовых гвоздя и обломки широких ножей. Значит ли это, что европейцы посещали Гавайские острова до Кука?

Гавайские предания свидетельствуют, что в XVI—XVII вв. дважды или трижды море выбрасывало на берег лодки и плоты с какими-то чужеземцами. Версия об открытии Гавайских островов в 1555 г. Джованни Гаэтано, одним из участников экспедиции Вильялобоса, источниками не подтверждается. Какие-то острова Ла Меса, Лос Мохос и Ла Десграсьяда показаны были на 18—19° с.ш. на одной испанской карте, найденной в 1743 г. Ансоном на корабле, который он захватил близ Манилы. Но на этой карте все три острова находятся куда ближе к берегам Америки, чем Гавайи.

Шведский исследователь Э. Дальгрен и новозеландский историк Э. Шарп (соответственно в 1916 и в 1960 гг.) пришли к выводу, что испанцы до Кука не посещали Гавайских островов. Высказывалось предположение, что железные изделия, обнаруженные спутниками Кука, могли иметь не европейское, а японское происхождение. Японские рыболовные суда порой по воле течений и ветров действительно заносило на Гавайи. Все же, однако, вероятность ранних испано-гавайских контактов не исключена. Случай с Торресовым проливом показывает, что плоды очень важных открытий бесследно исчезали в тайных испанских архивах; вполне возможно, что донесения об открытии Гавайев разделили судьбу записок участников экспедиции Торреса, с той только разницей, что записки участников экспедиции Торреса в конце концов все же увидели свет.

Гавайские острова лежат не так уж далеко к северу от трассы Мексика — Марианские острова — Филиппины, «столбовой дороги», по которой шли в Манилу после открытий Урданеты испанские галионы, и вполне возможно, что ветры могли пригнать к Гавайям сбившиеся с курса корабли или шлюпки с судов, затонувших в сильные штормы.

Кук пробыл на этих островах (он назвал их Сандвичевыми) очень недолго, всего лишь тринадцать дней, и не видел главного острова — Гавайи, на котором год спустя суждено ему было сложить голову. Однако за эти две недели он не только тщательно обследовал центральные Гавайские, или Сандвичевы, острова (Оаху, Кауаи, Ниихау, Лехуа и Каула — Кук назвал их соответственно Воаху, Атуи, Онехеоу, Орехоуа и Тахароа), но и подробно описал их. Двенадцатая глава его дневника, где содержатся эти описания, поныне считается одним из наиболее ценных Источников по гавайской этнографии. Правда, Кук на Гавайях встретился с культурой, во многом чрезвычайно сходной с таитянской; здесь, так же как и на островах Общества, возделывали бататы, таро и ямс, изготовляли материю из луба бумажно-шелковичного дерева, разводили свиней и птиц тех же разновидностей, что и на Таити. Но кое в чем обитатели этих островов опередили своих южных родичей. «Все изделия ремесла у этого народа,— писал Кук,— свидетельствуют о необычайной степени его искусства и изобретательности; …глядя на местную ткань, можно подумать, что туземцы заимствовали образцы из тех торгующих шелком и бархатом магазинов, в которых собраны самые изящные изделия Китая и Европы, но здешние образцы совершенно оригинальны…». Деревянная посуда, циновки, рыболовные принадлежности приводили Кука и его спутников в восторг, и он говорил, что многие местные изделия не смог бы создать самый искусный европейский мастер, «даже если он соединил бы теоретические познания с разнообразием и совершенством своего инструмента».

2 февраля 1778 г. корабли экспедиции покинули гостеприимные Сандвичевы острова и направились в северную часть Тихого океана к берегам Америки. На Гавайские острова корабли пришли снова на зимовку в конце ноября 1778 г.

На этот раз были открыты восточные острова этой группы. Сперва Кук обследовал берега острова Мауи, а 2 декабря направился к соседнему, самому большому острову Сандвичевой группы — острову Гавайи. Еще издали моряки увидели убеленную снегами вершину высочайшего вулкана Океании — Мауна-Кеа. Кук обошел остров по ходу часовой стрелки, и 17 января 1779 г. оба корабля отдали якорь в бухте Кеалаекекуа, лежащей на западном побережье. 17 января помечена последняя запись в дневнике командира экспедиции. 14 февраля Кук погиб на берегу бухты Кеалаекекуа…

Когда в бухту вошли огромные корабли, по всему острову разнеслась весть о возвращении бога Лоно. Островитяне верили, что с пришествием этого доброго бога снова настанет на земле золотой век, и, когда бог в образе капитана британского флота Джемса Кука сошел на берег, ему были оказаны великие почести.

Надо отметить, что богом Лоно Кука признали в первую очередь жрецы и вожди. «Второе пришествие» Лоно сулило им реальные выгоды, ибо с помощью нежданных и негаданных гостей они надеялись укрепить свою власть над низшими кастами.

Но Кук не оправдал их ожиданий и, нуждаясь в свежих съестных припасах, быстро довел до оскудения и местных вождей, и многих знатных островитян.

4 февраля корабли покинули остров. Однако спустя несколько дней противные ветры заставили Кука возвратиться в бухту Кеалаекекуа.

«11 февраля, став на якорь,— пишет капитан Кинг,— мы были очень удивлены тем, как нас встретили туземцы. Эта встреча сильно отличалась от оказанной нам при первом посещении здешней бухты: ни криков, ни суматохи, ни смятения, лишь пустынный залив, да изредка плывущие вдоль берега каноэ». Посланные на берег моряки, вернувшись, сообщили, что вожди наложили на берега бухты табу; о причинах этого запрета строились различные предположения. «Однако,— продолжает Кинг,— каковы бы ни были наши догадки, все шло своим обычным спокойным чередом до второй половины дня 13 февраля».

13 февраля после полудня и вечером на берегу произошли стычки с островитянами, и Кук приказал на случай новых столкновений зарядить мушкеты пулями.

Рано утром 14 февраля островитяне похитили шлюпку, которая стояла на якоре близ «Дискавери». Кук решил немедленно высадить на берег десант морской пехоты и задержать в качестве заложников нескольких знатных островитян, одновременно он дал приказ задерживать и уничтожать все каноэ, которые покажутся в бухте. Для ловли этих каноэ спущены были шлюпки с вооруженными матросами и солдатами морской пехоты. Эти шлюпки размещены были цепью поперек бухты.

Между семью и восемью часами утра Кук, взяв с собой лейтенанта Филлипса и девять солдат морской пехоты, в шлюпке отбыл на берег. Он направился к селению, где находился местный главный вождь. В селении его приняли с обычными знаками уважения. «Народ,— пишет Кинг,— пал ниц перед ним и принес свои обычные дары — маленьких свиней». Кук потребовал, чтобы его проводили к дому вождя. Вождь, человек весьма преклонных лет, вежливо принял гостя и охотно согласился отправиться на корабль. Двое его сыновей уже были посажены к тому времени в шлюпку. Вождь под конвоем направился к берегу; причем к этому шествию постепенно присоединялось все больше и больше островитян.

На берегу произошла тягостная сцена. Приближенные вождя умоляли его остаться на месте. Островитянин Калемаку, который был очевидцем этих событий, утверждал в беседе с О.Е. Коцебу, что Кук схватил старого вождя за руку, желая увести его силой. За несколько минут до этого со шлюпок, которые патрулировали бухту, была открыта стрельба по нескольким каноэ. Раненый выстрелом из мушкета островитянин прибежал к тому месту, где находился вождь, как раз в тот момент, когда Кук от уговоров перешел к действию, и пал перед вождем на колени, умоляя его не уходить на корабль. При виде своего окровавленного соплеменника толпа пришла в ярость и набросилась на отряд, сопровождавший вождя.

Гибель Кука. Рис. Вебера; из книги James Cook «A voyage to the Pacific ocean»

Помощник Кука Джемс Кинг приводит иную версию. По его словам, Кук, видя, что вождя не удастся взять без кровопролития, покинул своего пленника и уже без него направился вдоль берега к шлюпке. В это время со шлюпок, находящихся в бухте, раздался залп по нескольким каноэ, причем убит был один вождь высокого ранга. Весть о гибели этого вождя вызвала среди туземцев сильное волнение. Женщины и дети были удалены, и мужчины вступили в бой.

Кук выстрелил из своей двустволки, заряженной пулями, и убил одного из туземцев. За этим немедленно последовала атака камнями, на которую солдаты морской пехоты и матросы из шлюпок ответили ружейным огнем. «Островитяне,— говорит Кинг,— против всех ожиданий выдержали огонь с величайшей твердостью и, прежде чем солдаты морской пехоты перезарядили ружья, бросились на них со страшным криком. За этим последовала сцена крайнего ужаса и смятения.

Четверо солдат морской пехоты были убиты среди скал при отступлении и пали жертвой свирепого врага, еще трое были опасно ранены. Лейтенанту нанесли между плечами удар копьем, но он спасся, убив туземца, который только что его ранил и собирался повторить удар. Наш несчастный командир, когда его последний раз видели, стоял у самой воды и кричал людям в шлюпках, приказывая им прекратить огонь. Если это так (те, кто присутствовал при этом, считают, что солдаты морской пехоты стали стрелять без его приказаний и что капитан Кук хотел прекратить кровопролитие), то гуманность командира должна была оказаться гибельной для него: замечено было, что, пока он стоял лицом к туземцам, никто не осмеливался его тронуть, но, как только он повернулся, чтобы отдать приказ людям в шлюпках, приказ не стрелять, его ранили в спину, и он упал лицом в воду. И тогда, заметив, что он упал, островитяне подняли громкий крик, сразу же вытащили тело на берег, окружили его и, вырывая друг у друга ножи, обуреваемые диким желанием, принялись терзать его труп. Так пал наш великий и славный командир».

Смертельно больной капитан Кларк повел корабли к Камчатке. Кларк умер в Петропавловске, и лейтенант Кинг из русских вод отправился к берегам Англии.

Открытие Гавайских островов было главным достижением третьей экспедиции Кука.

В историю открытий и исследований Океании и Австралии Кук внес наиболее значительный вклад. Умозрительной географии, которая опиралась на метафизические костыли и подпорки, нанесен был смертельный удар: с карты мира был сведен легендарный Южный материк, и на ней проступили реальные очертания восточной половины Австралийского континента, Новой Зеландии и контуры главных островных созвездий Океании.

Предыдущая | Оглавление | Следующая


Религия

Биология

Геология

Археология

История

Мифология

Психология

Астрономия

Разное