29 сентября 1513 г. испанский конкистадор Васко Нуньес де Бальбоа вышел к берегам океана, которые не известны были ни в Европе, ни в Азии. Сразу же, после того как в Испании узнали об открытии Бальбоа, возникла сложная географическая проблема: где искать проход в Южное море (так тогда называли Тихий океан)? Ведь путь к нему наглухо преграждала огромная суша. Бальбоа пересек ее в самом узком месте, далее к югу эта суша явно расширялась, и на берегах Бразилии тщетно было искать проход в «другое море». Но географов обнадеживало то обстоятельство, что к югу от бразильского выступа берег материка снова отклонялся к западу. Не исключена была возможность, что материк суживается где-то далеко на юге, и, следовательно, именно там, к югу от Бразилии, следует искать проход в Южное море.

Поиски этого прохода начались уже в 1513—1514 гг. В 1515 г. в Германии была издана брошюра под названием «Новые вести из Бразильской Земли». Автор ее, один из португальских агентов торгового дома Вельзеров в Аугсбурге, сообщал, что 12 октября 1514 г. на остров Мадейру прибыли два португальских корабля и привел их туда «самый выдающийся кормчий королевства Португальского».

Экспедиция эта, по словам автора брошюры, приблизительно на .40° ю.ш. открыла и обогнула мыс, подобный мысу Доброй Надежды. За этим мысом лежал пролив, напоминающий Гибралтарский. С величайшим апломбом вельзеровский «агент-репортер» дал следующее заключение об этом проливе: «Он тянется от моря до моря, так что легче всего именно этим путем достичь Островов Пряностей». Это было сообщение об экспедиции португальца Жуана Лижбоа. В 1514 г. Лижбоа плавал к берегам Бразилии и, возможно, дошел до широкого эстуария Ла-Платы, который и счел вожделенным проливом. Экспедиция эта была частным предприятием, и организовал ее агент богатейшего аугсбургского торгового дома Фуггеров испанец Кристобаль де Аро.

И португальцы, и испанцы очень интересовались Островами Пряностей (так назывались тогда Молуккские острова). Португальский король, владевший единственным безопасным путем к ним по морю, проложенным Васко да Гамой и его преемниками, заинтересован был прежде всего в том, чтобы не открыты были другие, западные пути к этим островам.

В 1494 г. по Тордесильясскому договору Португалия и Испания «полюбовно» разделили между собой земной шар. Рубеж между испанской и португальской «полусферами» проходил примерно вдоль 50° з.д., в 370 лигах (около 2300 км) к западу от островов Зеленого Мыса. Португалия закрепила за собой «право» на Африку и Азию. В ее половине земного шара впоследствии оказался и бразильский выступ Южноамериканского континента, который спустя шесть лет после Тордесильясского договора открыл португалец Кабрал.

Иное положение создалось у испанцев. Слов нет, они не обделили себя, подписывая Тордесильясский договор: в их «полусфере» оказался весь Новый Свет (за исключением Бразилии) и неопределенно большое пространство к западу от берегов обеих Америк. Но в 1515 г. никто в Испании еще не знал, что собой представляет этот только что обретенный Новый Свет. Мексика и Перу еще не были открыты, а Антильские острова, Дарьен и побережье Венесуэлы не сулили больших благ. На Антильских островах к 1515 г. было истреблено уже не менее 90% всего их коренного населения, и плантации испанских колонистов лишились даровой рабочей силы. Золота на Эспаньоле [Гаити], Кубе и Панамском перешейке было очень мало. А между тем неуемная страсть к наживе гнала за океаны и моря полчища рыцарей чистогана. О новых источниках этой легкой наживы мечтали и короли Испании, и полунищие испанские идальго, и севильские толстосумы, связанные с торговыми домами Аугсбурга, Генуи и Флоренции. Взоры их обратились к Островам Пряностей.

Эти острова находились на периферии Малайского архипелага, поэтому неясно было, лежат они в португальской «полусфере» или испанской. Ведь в 1494 г. еще никто не наметил вторую демаркационную линию, которая размежевала бы грядущие сферы колониальных захватов пиренейских держав на Дальнем Востоке, тогда еще ни в Лиссабоне, ни в Севилье не знали, сколь велик земной мир. Испанские космографы полагали, однако, что крайние восточные земли Азии и, в частности Молуккские острова, лежат в сфере их владений. Но, провозгласив вожделенные Острова Пряностей своей «законной» добычей, испанцы не могли завладеть ими, ибо для кораблей Кастилии и Арагона закрыт был португальский морской путь. Оставалось только одно: искать проход в Южное море и затем прокладывать новую, западную дорогу к Островам Пряностей.

Этими поисками в 1515 г. занялся главный кормчий Кастилии Хуан де Солис. Он отправился к берегам Южной Америки и на 35° ю.ш. вступил в воды широкого и глубокого залива, который сперва показался ему проливом, ведущим далеко в глубь материка. Но по мере продвижения к востоку Солис замечал, что вода в этом «проливе» становится все более и более пресной. Солис открыл не проход в Южное море, а эстуарий могучей реки Параны, по недоразумению названной Ла-Платой — Серебряной рекой. На берегах этой реки Солис сложил голову в стычке с индейцами.

Между тем в Португалии тщательно собирали все сведения о возможных проходах в Южное море, чтобы, если это окажется возможным, преградить путь испанским конкурентам. В Лиссабоне составляли архисекретные карты, на которые наносили все новые данные о южноамериканских берегах.

Предыдущая | Оглавление | Следующая