Последний период исследования Центральной Азии открылся русской правительственной экспедицией в Тибет в 1888 г. под начальством Певцова. Это путешествие во многом дополнило четвертое путешествие Пржевальского. В состав этой большой экспедиции входили геолог Богданович и прежние спутники Пржевальского — Козлов и Роборовский. Экспедиция пересекла Тяньшань и прошла у подножья Куэньлуня вдоль окраины пустыни Такла-Макан. Отсюда был совершен ряд съемочно-разведочных экспедиций в южном направлении, охвативших большую территорию между Хотаном и Лоб-Нором, а на юге простиравшихся до Куэньлуня. Главная цель — добраться до Лхасы более коротким путем, чем тот, которым шел Пржевальский,— достигнута не была, но была произведена маршрутная съемка на протяжении 8000 км и были составлены большие геологические, ботанические и зоологические коллекции. Вернувшись в 1893 г., Козлов и Роборовский после этого совершили еще одну величайшей важности экспедицию, в ходе которой они связали в одно целое Тяньшань и Лоб-Нор с Наньшанем и вышли к Куку-Нору. Быть может, самым большим их вкладом в географию было исследование Наньшаня, для чего они разбились на две группы: одна из них под начальством Козлова исследовала восточную часть, а другая под начальством Роборовского — западную. Вернулись они в Россию через Хами.
Центральную Азию в эти годы посетило столько путешественников, что мы можем здесь назвать лишь немногих из них. На Тяньшане Г.Е. Грум-Гржимайло сделал крупные открытия в 1889–1890 гг. Он совершил путь от Тяньшаня и Алтая до Лоб-Нора и Западного Китая. «В своем путешествии через Тяньшань он отошел от общепринятого караванного пути и прошел вдоль его северного склона». Ему удалось открыть новый горный массив Досмегень-Ола и лежащую ниже уровня моря котловину в Турфанском оазисе.
Что касается Памира, то Янгхасбенд и Боуэр со стороны Индии и Громбчевский со стороны России весьма активно исследовали наименее известные его части,— до некоторой степени по политическим мотивам. Соперничество между Великобританией и Россией, симптомом которого являлись эти географические исследования, повело в конце концов к образованию в 1895 г. памирской пограничной комиссии, демаркировавшей русскую и британскую границу и давшей узкую полоску Памира Афганистану в качестве буфера между двумя великими державами. Связанные с демаркацией границы, геодезические операции ознаменовали собой фактическое завершение исследования Памира. Из последующих экспедиций в этой и в прилегающих горных областях следует упомянуть путешествие Липского на Гиссарский хребет в 1896 г., а также путешествие Мерцбахера, который в 1902–1903 гг. и вторично в 1907–1908 гг. посетил центральный и восточный Тяньшань и детально изучил его геологию и морфологию. Отдельные районы Памира исследовал в ходе своих двух экспедиций 1896 и 1899 гг. и другой путешественник, Олуфсен. Он изучил район вокруг Ешиль-Куля и Аму-Дарьи, пересек некоторые, до того никем не. посещенные области между рекой Памир и Аму-Дарьей, а в ходе своей второй экспедиции изучил район южного Памира и некоторые из верхних долин Гиндукуша. Не считая тех исправлений, что. он сделал в картах района, Олуфсен собрал также во время этих своих двух экспедиций ценный этнографический материал.
Очень большие успехи сделаны за последние сорок лет в деле изучения Монголии. Опять-таки мы можем здесь упомянуть лишь несколько наиболее крупных экспедиций. В 1892 г. Радлов и Клеменц исследовали значительную часть долины Орхона в северной Монголии. В том же году Обручев приступил к своей серии блестящих путешествий по восточной, центральной и юго-восточной Монголии. Он проехал из Кяхты в Пекин, пересек Ордос, вышел к подножью Алашаня, произвел съемку Хуанхэ до Ланьчжоу и изучил значительную территорию в горах Наньшаня. После этого он пересек Гоби, достиг юго-восточного края Алтая и вернулся для исследования центральной части Наньшаньского хребта в Сучжоу. Интересны его впечатления о центральной Монголии.
«Центральная Монголия совершенно обманула ожидания… Вместо песчаных пустынь на наших картах, оказались обширные хребты и скалистые возвышенности, по большей части очень невысокие и сильно разрушенные, но несомненно — не песчаные равнины. В действительности, здесь очень мало песку, и лёссу здесь, в противоречие с мнением Рихтгофена, также мало. Широкие долины и неглубокие впадины занимают пространство между хребтами, и повсеместно здесь есть растительность. Это не пустыня, а степь, и скуднейшие части Голбин-Гоби — оазисы по сравнению с настоящими пустынями на левом берегу Эдзин-гола».
В 1894 г. в северную Монголию вернулся Клеменц и в следующем году произвел исследование Хангайского хребта и части Приалтайского Гоби. В это же время Стрельбицкий совершил длинное путешествие от Урги до Владивостока — по реке Керулен, через Большой Хинган и Цицикар. Путешествия по северной Монголии, между Ургой и Кобдо, Позднеева (1874–1893 гг.), хотя непосредственно он ставил перед собой исторические и филологические задания, пролили свет на область, в то время весьма мало изученную. В 1895 г. Шаффанжон, внесший несколько важных поправок в карту Большого Хингана и северной Маньчжурии, проехал Монголию с юго-запада на северо-восток и дал некоторый новый материал по Алтайским горам.
В конце столетия Козлов начал ряд своих путешествий по Алтаю, охвативших большой район от малоизвестного Большого Алтая в области Кобдо до Гобийского Алтая. Из Алтая он проехал по малоизвестной области до Гашун-Нура, достиг Цайдама и исследовал верхнее течение Янцзыцзяна. Обратный путь его лежал. через Гоби на Кяхту, которой он и достиг в конце 1901 г. В 1907 г. он вновь отправился в Монголию для исследования тех ее областей, куда не ступала нога европейского путешественника, с целью промеров глубин озера Куку-Hop и изучения области верховьев. Хуанхэ. Из Урги он проехал Гоби до Сого-Нора, откуда пересек. Алашань в направлении с северо-запада на юго-восток. После этого он исследовал область к югу от Ланьчжоу, намного обогатив географию провинции Ганьсу. Кроме того, он собрал ценные коллекции для геологии, зоологии и ботаники.
Следующим путешественником, посетившим северную и северозападную Монголию, был Д. Каррутерс (1910–1911 гг.). Еще до этого он провел весь 1908 г. в Западном Тяньшане, к югу от реки Нарын. В 1910 г. он приступил к систематическому исследованию очень мало до него известной области верховьев Енисея и нанес на карту около 4700 км территории. Следующий год он посвятил исследованию Баркуль-Хамийского комплекса, где ему удалось во многом дополнить собранный до него русскими материал. Последней упомянем монгольскую экспедицию д-ра Р.Ч. Эндрюса, снаряженную на средства американского музея естественной истории. Хорошо оборудованная технически, эта экспедиция имела целью интенсивное изучение той части Монголии, что лежит между Калганом и горами Алтая. В состав ее входили специалисты по всем отраслям биологии, она располагала семью автомашинами и сотней вьючных верблюдов; было проведено точнейшее разделение труда, обеспечивающее специалистам возможность совершать любые нужные им поездки. Полностью результаты работы экспедиции пока еще неизвестны.
