2. Преемники Марко Поло
Вскоре после того как Марко Поло начал свое замечательное путешествие, в 1278 г. к монголам из Европы была отправлена и первая христианская миссия. Об этой миссии мы знаем очень мало, и нет уверенности, что она проникла во внутреннюю Азию. «Подлинным основателем латинской церкви в Китае» был Джованни Монте-Корвино, родившийся около 1247 г. и скончавшийся около 1328 г. Он вел миссионерскую работу вначале в Тебризе (Иран), затем в течение 13 месяцев — в Южной Индии и, наконец, примерно с 1293 г. до кончины — в Китае. Вполне естественно поэтому, что его письма посвящены главным образом его миссионерской работе, хотя вместе с тем они далеко не безинтересны и с географической точки зрения. Он описывает и объясняет климат Южной Индии и дает пространное описание ее народа. К числу наиболее важных тем, которым он уделяет внимание в своих письмах, можно отнести цейлонскую торговлю корицей, сведения об иноземцах, главным образом арабах и евреях, живших «в приморских областях» Индии, и объяснение значения муссонов для мореплавания. О мореплавании он говорит следующее:
«Отправляться в плавание можно только раз в году, так как с начала апреля до октября ветры дуют на восток, так что никто не может плыть на запад, а с октября по март — в противоположном направлении. С середины мая до конца октября дуют такие сильные ветры, что суда, не достигшие к тому времени портов, в которые они идут, подвергаются страшному риску, и если им удается уцелеть, то это большое счастье» (Юл).
На пути из Тебриза в Пекин Монте-Корвино сопровождал «хозяин Пьетро из Луколонго, истинно верующий христианин и богатейший купец».
Другой миссионер, Андрей из Перуджии, исправлял службу в Пекине с 1308 по 1318 г., а после этого — в «величайшем порту мира» Зайтуне (Цюаньчжоу). Хотя письма на родину он и писал из этого последнего места, он ничего не сообщает в них о Китае, «так как всего не расскажешь, да и тот, кто прочтет, не поверит».
Следующим по порядку сообщением об Индии является донесение монаха Иордана, который выехал туда, по-видимому, уже в 1302 г. и прислал оттуда два письма: одно от 1321 г. и другое от 1323 г., а также составил свои «Mirabilia» (Чудеса), относящиеся, по-видимому, к 1328–1330 гг. Книга эта, как свидетельствует ее название, содержит в себе рассказ о различного рода чудесных вещах, но является также кратким географическим трактатом о значительной части мира. Полнее всего в ней описывается Индия, которую автор знал лично; но как только автор выходит за несколько узкие рамки этого предмета, в его повествование вкрадываются неверные сообщения и просто басни. Некоторые части Индии Иордан описывает чрезвычайно правильно, и многие из его суммарных характеристик являются образцами сжатости и точности.
После краткого и в общем верного описания Персии Иордан переходит к «Малой Индии», другими словами — к южному побережью Белуджистана и западному побережью Индии до Малабара. Иордан описывает все характерное, что наиболее бросалось ему в глаза: пустыни, темный цвет кожи местного населения, равную продолжительность дня и ночи, особенности плодов, вроде какка и манго, или деревьев, вроде тади и баньяна. Иордан был первым европейцем, описавшим парсов, погребальные обычаи которых так сильно разнились от обычаев индусов.
В «Великой Индии» внимание его привлекли слоны, пряности и фрукты. За Индией и, следовательно, за границей лично ему известной территории, по словам Иордана, лежит «более десяти тысяч обитаемых островов».
В этой «Индии все полно чудес — это поистине какой-то новый мир». Не все, однако, у Иордана было фантазией, так, например, слоны в Камбодже описываются им совершенно правильно.
О «Третьей Индии», то есть о Восточной Африке, Иордан пишет: «Ее многих чудес я своими глазами не видел, так как сам там не был, но слышал о них от верных людей». Он слышал об «императоре Эфиопии, которого вы называете пресвитером Иоанном», и что в Аравии, где «находятся громадные непроходимые и сухие пустыни», растут «редчайшие ладан и мирра». В этой стране Иордан был, но пишет, что рассказать о ней может лишь немного.
Гораздо более важной является работа монаха Одорико Порденоне, родившегося около 1274 г. и умершего в январе 1331 г. Он начал свои путешествия в 1316 г. и закончил их в 1330 г., побывав в Западной Индии в 1321 г. и пробыв в Северном Китае с 1322 по 1328 г.
Одорико отправился на восток из Константинополя обычным трансперсидским путем через Трапезунд, Тебриз и Багдад до Ормуза, откуда он морем проехал в Тана на остров Сальсете (теперь часть Бомбея). Он посетил Малабар, Цейлон и Мадрас и, отправившись морем далее на восток, побывал на Суматре, на Яве, быть может, также и на Борнео, в Кохинхине и наконец прибыл в Кантон. В этом порту, в три раза превышавшем по величине Венецию и отстоявшем на расстоянии одного дня пути от моря, «столько судов, что число их многим показалось бы невероятным». Оттуда Одорико проследовал в Северный Китай. Ехал он через Ханчжоу, который он называет Каузай (Марко Поло называл его Кинсай). Одорико оставил нам хорошее описание этого города. Дальнейший путь Одорико лежал через Нанкин, потом по «пресноводным каналам» (то есть по Великому Каналу) к Хуанхэ и далее на Пекин. Хуанхэ «проходит через самую середину Китая и, когда разливается, производит громадные разрушения, подобно реке По у Феррары». Одорико прожил «три полных года» в Пекине. Он рассказывает кое-что новое о китайцах, чего мы не встречаем у Марко Поло: «Признаком знатности у мужчин являются длинные ногти, а у красивых женщин… маленькие ножки; по этой причине матери, как только у них рождаются девочки, так сильно перевязывают им ступни, что те более не растут».
Обратно Одорико поехал через нынешние Ордос и Шэньси на Тибет. Он, по-видимому, посетил Лхасу, и если не был первым европейцем, побывавшим в ней, то по крайней мере — первым ее описавшим. Дальнейший его путь точно неизвестен, но, по-видимому, лежал через Кабул на Хорасан по южному берегу Каспийского моря и через Тебриз. Сообщения Одорико о его путешествии и важны и интересны. Они несколько проигрывают в сравнении с описаниями Марко Поло, но все же имеют достаточно серьезных достоинств, чтобы заслужить ознакомления с ними. Одорико был первым европейцем, ясно и недвусмысленно упомянувшим Суматру и реку Реджанг этого острова; он отмечает, что туземцы Индонезии пользуются духовыми ружьями, и, как мы уже указывали, дополняет повествование Марко Поло рядом интересных подробностей. Одорико был неучен, мало заботился о соблюдении строгих правил монашеской жизни, любил путешествовать и видеть новые места, но сумел сохранить чувство меры, а если и пересказывал побасенки других путешественников, то отмечал также и важные факты; в силу этого работа его навсегда останется одним из важнейших документов данного периода сношений Европы с Востоком.
