Традиционное предание о Колумбе и Тосканелли уже так долго является общим местом в истории, что мы коснемся его только очень кратко. Согласно этому преданию, итальянский ученый Тосканелли обратился к португальцу Мартинешу с письмом, в котором высказал ту точку зрения, что, плывя все время на запад, можно достичь Азии. Для наглядности Тосканелли приложил к своему письму карту. Согласно этому же преданию, когда Колумб обратился с изложением своего проекта к Тосканелли, тот в виде ответа послал ему копию своего письма Мартинешу и карты. Тем самым он поддержал Колумба в его стремлении плыть на запад и подчеркнул те торговые и политические выгоды, какие могло дать успешное осуществление этого замысла.
Виньо считает, что весь рассказ о Тосканелли и Колумбе вымышлен с начала до конца и что было бы ошибкой основывать западное путешествие Колумба на каких-либо выводах из карты Тосканелли. Виньо считает, что вся эта история является выдумкой брата Колумба, рассказавшего ее Лас-Касасу, который, в свою очередь, пересказал ее и тем ввел в заблуждение сына и биографа Колумба — Фернандо. Мы не можем входить в подробности этого спора, но даже если на минуту допустить, что Виньо прав, все же остается фактом, что не один Бехайм имел доступ к материалам, на основе которых он построил свой глобус, и что либо на основе этих материалов, либо другого глобуса того же типа можно было вывести заключение о возможности достичь Индии, идя на запад. Ведь нет доказательств того, что Колумбу не попалась карта такого типа. Более вескими являются аргументы, почерпнутые из «договора», заключенного между Фердинандом и Изабеллой, с одной стороны, и Кристовалем Колоном (Христофором Колумбом) — с другой. В этом датированном 30 апреля 1492 г. документе цели путешествия Колумба сформулированы следующим образом: «Поскольку вы, Кристоваль Колон, отправляетесь по нашему повелению для открытия и приобретения некоторых островов и материка в море-океане на наших кораблях и с нашими людьми …мы считаем разумным и справедливым вознаградить вас за труды». Не говоря уже о том, что Азия нигде прямо не упоминается, не похоже на то, что неясное выражение «некоторые острова и материк в море-океане» могло бы относиться к такому району, как юго-восточная Азия, и уже совсем невероятно, чтобы правители Испании замыслили их присоединение с таким незначительным числом судов и людей.
Не опровергают этой точки зрения и записи в «Дневнике» Колумба. В нем он говорит, что испанские король и королева «решили отправить меня… в Индию… и повелели, чтобы я направился туда не сушей, следуя на восток, как обычно ходят в ту сторону, но западным путем…». В том же «Дневнике», уже после того как он сделал несколько открытий, Колумб записывает: «Я все еще полон решимости добраться до материка и города Кинсая». Подлинный «Дневник» Колумба потерян, но сохранился сделанный Лас-Касасом конспект, точность которого считается сомнительной.
Далее, следует учитывать, что космографические воззрения Колумба носили средневековый характер. Он пользовался книгой «Tractatus de imagine mundi» (Трактат об образе мира) Пьера Айи, в которой можно было найти взгляды, высказанные Роджером Бэконом в его «Opus Majus» еще в конце тринадцатого века. У Колумба не было никаких «новейших» для его времени идей. Когда ему нужно было доказать, что открытые им острова были «острова Пряностей», он ссылался на распространенный труд своего времени, причем совершенно не отдавал себе отчета в том, что он пользовался космографическими взглядами средневекового мыслителя.
Все же необходимо подыскать то или иное объяснение для такого бесспорно замечательного путешествия. Виньо видит это объяснение в том упоминаемом Лас-Касасом факте, что около 1484 г. Колумб встретился на острове Мадейре с каким-то неизвестным лоцманом. Этот лоцман был якобы когда-то отнесен атлантическими бурями далеко на запад и открыл Антильские острова. Во время свидания на Мадейре он будто бы поведал об этом Колумбу, а тот решил использовать полученные сведения и сделать новые открытия в океане. В те годы, когда Лас-Касас писал свою «Историю Индии», легенда о лоцмане была на устах у всех, но он не высказывает никакого суждения о ней. Гомара в своей «Истории» принимает ее за истину, но все же большинство ученых, за исключением Виньо, подвергает ее сомнению. Один из новейших писателей по этому вопросу высказал предположение, что этим «неизвестным» лоцманом был сам Колумб, но его доказательства неубедительны.
Нет никакой необходимости далее разбираться в споре, имеющем преимущественно академический интерес, и мы отметим лишь, что критические воззрения Виньо не получили всеобщего признания. «Письма» Колумба, стоящие совершенно особняком от его «Дневника» и написанные сразу же после открытия, ясно говорят о том, что автор их считал, что достиг Индии. Коротко говоря, общепринятые взгляды опровергаются лишь некоторыми высказываниями самого Колумба и его биографов. Все же он хоть иногда говорил правду, и ее можно противопоставить обычной якобы лживости его биографов. Утверждение, будто Колумб отправился в плавание определенно в поисках какого-то острова в Атлантическом океане, остается недоказанным.
Недавно Шарль де-ла-Ронсьер нашел карту, которая, как он считает, является свидетельством целей путешествия Колумба, а именно, достижения некоего атлантического острова и побережья Азии. Но и его доказательства неубедительны. Свидетельством истинных намерений Колумба может служить и другая карта, вычерченная в 1513 г. в Турции на основании материалов, захваченных у испанцев: из карты можно заключить, что Колумб разметил карту, похожую на глобус Бехайма, и нанес на нее Атлантические острова, Японию (Гаити) и материк Азии (Кубу). Автор ряда трудов по этому вопросу Джейн в своих недавних работах очень резонно избегает какой-либо категоричности, как ее избегал сам Колумб. Как говорит Джейн, Колумб «имел в виду возможность достижения берегов Сипанго и Катайо [Японии и Китая], Антилии или других островов в океане», но наряду с этим и другую цель — открыть новую землю, положения которой он не мог определить и о которой он сам не мог составить себе никакого ясного представления.
Целесообразнее обратиться к тому, чего Колумб добился на деле. Отплыв из Испании 3 августа 1492 г., а с Канарских островов — 9 сентября, он шел западным курсом примерно до 68° западной долготы, но 7 октября изменил курс на северо-западный. Эту перемену курса предложил накануне вечером Мартин Пинсон; поэтому некоторые критики считают несостоятельным утверждение, что Колумб собирался найти Индию, держа курс на запад. Через четыре дня после этого на горизонте показалась земля. Индейцы называли ее Гуанахани, и это был, по-видимому, остров Уэтлинг Багамской группы. Открыв еще несколько других островов этой же группы, 28 октября Колумб подошел к Кубе и объявил команде, что это Сипанго (Япония). После небольшого исследования внутренней части острова и открытия неизвестного европейцам табака, Колумб направился к Гаити. Тем временем стало ясно, что Куба никак не могла быть Японией, и поэтому Японией стал теперь остров Гаити, хотя Колумб и дал ему название «Эспаньолы». 16 января 1493 г. он отправился в обратный путь и, держа курс сначала на северо-восток, а потом прямо на восток, через 34 дня достиг Азорских островов, а в начале марта — Испании.
Не говоря уже об открытии новой земли (тогда еще точно не было установлено — какой земли), Колумб совершил смелое плавание по Атлантическому океану и там, где на картах были указаны легендарные острова, действительно нашел острова. Он проложил новый огромного значения путь и доказал, что из вновь открытых земель можно было вернуться на родину. Поэтому и принято говорить, что он проложил правильный и надежный морской путь для парусных судов через Атлантический океан. Однако это открытие могло быть делом случая, и поскольку в последующие плавания Колумб шел другими курсами, оно не было в то время даже понято. Возможно также, что прокладка этого морского пути была заслугой не его, а кого-либо из сопровождавших его кормчих. Его современники приписывали ему более крупные заслуги. Некоторые считали, что он нашел Индию; у других же вскоре зародилось предположение, что он открыл неизвестный до того континент.
